Предложение Нонны меня заинтриговало. Я почувствовала острую необходимость вырваться из своей золотой клетки и ощутить давно забытый вкус свободы и независимости.
Минут через десять Антон спустился ко мне. В белой рубашке, со свежим загаром он выглядел очень привлекательно, в отличие от меня — неумытой и непричесанной, замотанной в хоть и дорогой, но помятый халат. Посматривая на Антона, я пригладила волосы на голове и незаметно ущипнула себя за щеки, чтобы вызвать небольшой румянец.
— Ты хотела со мной поговорить? — отпивая свежесваренный кофе, спокойно спросил Антон.
— А ты не хотел? — ответила я вопросом на вопрос, потому что не знала, что сказать.
— Нет, не хотел. Думаю, наша очередная попытка выяснить, кто прав, а кто виноват, потерпит полное фиаско. Мы лишь снова потреплем друг другу нервы, а я от этого устал.
— Конечно, легко говорить, когда это именно ты вчера в порту начал устраивать сцену…
Антон уже хотел что-то ответить, но, спохватившись, развел руками:
— Варвара, пожалуйста, давай не будем обсуждать, кто что начал. Согласен, я перегнул палку. Но и ты пойми меня, это был очень важный прием, на котором решается множество деловых вопросов. А ты из-за какого-то рыбака могла все сорвать.
Я не стала говорить Антону, что опоздала вовсе не из-за рыбака, а потому что хотела опоздать, хотела заставить его нервничать, хотела отомстить за невнимание, на которое он меня обрек. Как бы жутко это ни звучало, но я сделала это нарочно.
— Это не какой-то рыбак, а человек, который нуждался в помощи…
— Согласен, но если бы ты вызвала спасателей из порта, этого было бы достаточно.
— В следующий раз так и поступлю, — пришлось согласиться мне, потому что очередное мое возражение уже точно переросло бы в ссору.
— Ты вчера была очень красивая, — неожиданно произнес Антон.
От его слов я даже смутилась.
— Приятно видеть, что мои слова доставляют тебе удовольствие.
Антон по-прежнему читал меня как открытую книгу. Я продолжала молчать, а он, глядя мне в глаза, продолжил:
— Ты привлекла всеобщее внимание. Многие мужчины не сводили с тебя глаз. Я в конце вечера даже разозлился, что они так на тебя глазеют.
От удовольствия я даже захихикала:
— В чем тебе не откажешь, так это в умении говорить комплименты.
— Комплименты могут содержать в себе долю лжи. Я всегда тебе объяснял, что говорю только правду.
— Что ж, спасибо, — поблагодарила я.
— О чем ты так долго говорила с Фаиной? — прищурив глаза, поинтересовался он.
— Обо всем и ни о чем, — вспоминая вчерашний разговор, ответила я. — А кто она?
— Человек мира.