Но как мог Хозяин позволить ей пойти на такой риск?! Как мог даже подумать о том, чтобы обречь ее на такие муки?! О чем он думал?! Как вообще рискнул уйти, если знал, что ей будет так тяжко?!
Тирриниэль с тихим вздохом отвернулся.
- Ох, Бел... ты всегда была упрямой. И всегда умела настоять на своем.
Стрегон, вздрогнув от того, что Владыка так легко угадал его мысли, тут же понурился: все верно. Как мог он, говорите... а кто бы сумел ей отказать? Кто бы рискнул встать против нее и устоял против ее силы? Может, Хозяин ушел в одиночестве, чтобы просто не дать себе шанса проиграть в этой схватке? Может, зная ее, он для того и просил сыновей хранить свой уход в тайне? Чтобы не смотреть ей в глаза? В эти удивительные, прекрасные, полные боли глаза, в которых отражается вся тревога этого мира? За НЕГО?
Кто бы мог перед этим устоять?!
Стрегон не знал. Но очень хотел бы увидеть того, у кого хватило смелости просто быть с ней рядом. На протяжении уже... сколько? Пяти веков? Наверное, нужно быть особенным, чтобы противостоять ей. Наверное, нужно обладать не меньшей силой, чем Белка. И, наверное, нужно уметь сдерживать эту силу так, как будто от нее зависела жизнь на всей Лиаре.
- Жуть какая, - передернул плечами Лакр, вдоволь налюбовавшись на каменных хмер. - Я бы у себя во дворце таких не поставил.
- У тебя нет дворца, - флегматично заметил Торос.
- Может, еще будет?
- Не в этой жизни, рыжий.
Лакр только фыркнул и отошел, собираясь оглядеться повнимательнее. Однако быстро подметил какое-то шевеление впереди и, толкнув побратима локтем, выжидательно уставился в ту сторону. Ну? Будет им сегодня аудиенция или Шир сбрехал? Может, сейчас оттуда выскочит шустрый офицер дворцовой стражи и сухо сообщит, что все переносится на завтра, потому что Владыки, дескать, устали за долгий день и не намерены принимать поздних гостей?
Он даже заранее состроил скептическую гримасу, собираясь красноречиво послать незадачливого гонца куда подальше, однако вместо одного посыльного на поляну шагнули сразу двое. Эльфы. Светлый и, разумеется, Темный. Они тут вообще, насколько он успел заметить, жили подозрительно дружно. Даже не огрызнутся при встрече, не улыбнуться кисло, вынужденные терпеть соседство тех, с кем долгие века враждовали посильнее, чем даже с гномами. Так и эти двое - неторопливо зашли, остановились на самом краю поляны и вопросительно посмотрели. Словно молча осведомились: зачем вы тревожите покой великих? Для чего явились в столь поздний час, да еще довели беднягу Риглана до заикания?