Допрашивая таких арестантов, Алексей чувствовал, как на него серой волной накатывает уныние. В конце концов, его гимнастерку украсил нагрудный знак 5 лет ВЧК-ГПУ с надписью: «ВЧК-ГПУ. 1917–1922». Этот знак отличия был учрежден в 1923 году. Знак вручался за беспощадную борьбу с контрреволюцией. Кавалеру знака присваивалось звание Почетного работника ВЧК-ГПУ. Он имел право на ношение оружия, а также входа во все здания ГПУ. Награду Алексею вручал лично Дзержинский, однако счастья это не прибавило. Наоборот, в душе было какое-то опустошение. Вокруг реками лилась кровь, творились ужасные вещи. Людей расстреливали направо и налево, тысячами отправляли в лагеря. Все идеалы о светлом будущем рушились на глазах.
Он не мог изменить систему и знал, что сам погибнет, если покажет свое сочувствие арестованным. Тем не менее даже под угрозой смерти Алексей старался помочь тем, кому это было возможно. Его коллеги не отличались подобной сентиментальностью. Многим даже нравилось убивать и пытать. Алексей не сомневался, что, если его завтра вдруг обвинят в шпионаже – ни у кого из них ни один мускул не дрогнет привести приговор в исполнение. Бывшие друзья с радостью будут пытать его, выбивая признание. До этого дня его спасали былые заслуги перед советской властью, но вечно так продолжаться не могло. Алексей видел, как казнили многих пламенных коммунистов, борцов за идею и членов «старой гвардии». Значит, рано или поздно придет и его черед. Начальник уже несколько раз осторожно намекал, что он слишком мягко проводит допросы, что стоит быть жестче. Выхода не было. Только бежать. Алексей собирался попросить, чтобы его перевели простым уполномоченным куда-нибудь подальше в тьмутаракань, но судьба распорядилась иначе. В свет вышел приказ ОГПУ № 108/65 от 8 марта 1931 года, который предписывал органам ОГПУ проводить мероприятия по чистке личного состава милиции и угро, предупреждать проникновение в агентурный аппарат милиции и угро преступного элемента и вести наблюдение за проведением этих директив в жизнь.
И вот чуть позже, летом, когда по всему Ленинграду гремели разоблачения шпионских заговоров и у милиции просто не хватало людей для арестов и экспроприаций ценностей, – начальник Озерский вызвал Алексея и вкратце обрисовал задачу. Тот должен был отправляться в один из уголовно-розыскных столов уголовного розыска для оказания помощи коллегам в ряде дел. Озерский особо отметил, что, помогая милиционерам, Алексей обязан выявлять в их рядах предателей, тех, кто берет взятки и занимается всякими сомнительными делами – в отношении некоторых сотрудников имелись вполне определенные подозрения. Алексей молча взял под козырек и с приказом поехал в уголовно-розыскной стол, к которому его прикомандировали.