А если у кого-нибудь случится аппендицит?
А потянет ли и дальше старик Фуллвуд?
А что мне делать с Кэролайн?
А если земля разверзнется у нас под ногами? Если начнет изрыгать огонь и камни?
И кто, черт возьми, заглядывал ко мне в палатку?
У меня пересохло во рту. Я вспомнил факс этого парнишки из Южной Африки: “Я видел вчера ночью серого. Он шел среди мертвецов. Газ ему не вредил”.
Я вспомнил странную вспышку Стенно: “Серые! Вы слышали о серых?”
Я думал, что не разглядел ту фигуру ночью, но сейчас понял, что видел больше, чем мне казалось. Только почему-то подавил это воспоминание. Какой-то подсознательной цензурой.
Я видел человека, который на меня смотрел. Было темно, но не так, чтобы нельзя было разглядеть крупный силуэт с массивной головой.
И лицо.
Да… да! Теперь я вспомнил это лицо.
Оно было серым.
Пламя мы увидели километра за два.
Вполне подходящим образом, если учесть роль Стивена как Ноя – он вел группу колонной по два.
Велев остальным идти вперед, он остановился подождать меня.
– Вон там огни, – сказал он, пристраиваясь ко мне на ходу. – Здоровенные.
Я кивнул:
– И на нашем пути.
– Именно. Их можно обойти?
– Насколько я могу судить, они в деревне… – я развернул на ходу карту… – Грассхолм. Похоже на подожженные дома.
– Может быть. Отсюда трудно сказать, но пламя не похоже на пожар. Слишком синее.
– Вулкан?
– Ох, надеюсь, что нет.
– Может, газ горит?
– Возможно. Похоже на пламя газовой горелки, да? Синее с оранжевыми проблесками, а наверху желтое.
Я поглядел на карту.
– Если взять на восток, можем пройти пару километров по тропе через лес Элмета, а потом свернуть на север, там открытая местность. Потом вернемся на прежний путь.
Мы подбежали к голове колонны и свернули на восток вниз по склону. Никто ни о чем не спросил. После града еще целый час шел дождь. Черный лед превратился в жидкость цвета колы, и она сбегала по нагретому склону, так что мы шли по щиколотку в грязной воде, а сквозь ветви нам на головы капал дождь.
Поэтому темп снизился до медленной ходьбы, и мы шли, не думая ни о чем конкретно, а только о следующем привале и горячих бобах с колбасой.
Через час после поворота мы миновали одинокую ферму. Оттуда вышел старик и помахал нам рукой. Было непонятно, то ли он подзывает нас, то ли машет, чтобы шли своей дорогой. Потом стало ясно, что именно он сигналит. Старик вошел в дом, вышел с ружьем и пальнул в нашу сторону. Мы были достаточно далеко, чтобы это было не слишком опасно, но прибавили шагу. Он явно решил превратить свой дом в крепость, пока все это не кончится. Посетители не приветствовались.