Сегодняшний вечер должен был решить дальнейшую судьбу восстания. Правдами и неправдами, но народному ржоду удалось собрать в Варшаве лидеров всех наиболее крупных оставшихся отрядов сопротивления.
— Вас же, пан Мариан и пан Ромуальд, ржод представил к награде Белого Орла за заслуги в деле освобождения Польши от азиатских захватчиков.
— Ну, хоть что-то, — проворчал недовольный назначением Юзефа Гаусе диктатором Лангевич.
— Паны генералы, ценой неимоверных усилий ржод смог достать планы дислокации вражеских сил в Речи Посполитой, — продолжал Вашковский, доставая из-под стола внушительный саквояж, — думаю, вам будет полезна эта информация.
Генералы оживились. Полные и достоверные сведения о расположениях и передвижениях русских войск действительно могли стать спасательным кругом для отрядов сопротивления. Саквояж ржодовца был молниеносно распотрошен и поделен между участниками совещания. Однако по мере изучения карт радость на лицах генералов превращалась сначала в сомнение, а затем и в недоумение, смешанное с гневом.
— Позвольте! Какой давности эти карты? — внимательно рассматривая карту юго-восточной части Польши, спросил Ромуальд Траугутт.
— Насколько мне известно, они были получены из Петербурга два месяца назад, — сказал Вашковский.
— Пся крев! — в бешенстве отшвырнул свою часть карт Лангевич. — Тогда они бесполезны! За последние шесть недель русские перетрясли все патрули и, как минимум, удвоили количество войск.
— Скажите, уважаемый, — процедил сквозь зубы, с трудом сдерживая ярость, генерал Гауске, обращаясь к представителю ржода, — есть у приславших вас более свежая информация и когда они смогут ее нам представить?
— Э-э-э… боюсь, это будет затруднительно, — замялся тот. — После февральских событий у нас практически не осталось сторонников в Петербурге, все они либо арестованы, либо бежали. Большинство же сочувствующих нам ранее русских не одобрило участие польских смельчаков в, к несчастью, неудавшемся покушении на царя и порвало с нами связь. На данный момент мы не имеем источников информации о планах русского командования и не можем даже предполагать, как скоро их получим.
— Что ж, — глубоко вздохнул диктатор, стараясь не показывать овладевшего им раздражения, — раз уж информация ржода оказалась бесполезна, давайте составим обзор нашего положения. Ромуальд, Мариан?
— Обстановка близка к критической, — по-военному строго начал доклад Ромуальд Траугутт. — Мы выбиты из всех крупных городов. Наши силы серьезно истощены в последних столкновениях. За этот месяц только в окрестностях Кобрина мы потеряли около восьми сотен человек убитыми и ранеными, сотни наших сторонников были арестованы. Отряды испытывают крайнюю нужду в провизии, порохе и лошадях.