На сей раз бандит непритворно ахнул от боли и удивления, отпустив Николь и рванувшись прочь, пока она не спустила тетиву. Николь зацепила его арбалетом за ногу и сдернула обратно, но тут же получила удар каблуком в лицо. Морган отскочил от палубы, будто чертик из табакерки, перелетел через Николь и понесся к перекрестку.
Николь перекатилась в сидячее положение, на ходу срывая предохранитель и вскидывая арбалет к плечу. Попыталась поднять левую руку, чтобы прицелиться поточнее, но рука не слушалась. Тогда Николь согнула колени и положила на них цевье. Она заглянула в прицел в тот самый миг, когда Морган уже устремился к своему бластеру, вырисовываясь темным силуэтом на фоне раскаленных стен. Николь потряхивало, но времени на медитацию не было; остался всего лишь один выстрел, и промах равнозначен поражению.
Задержав дыхание, Николь навела перекрестье на цель. Морган схватил бластер и бросился плашмя на палубу, одновременно вскидывая оружие. Николь спустила тетиву.
Стрела ударила ему в грудь, отшвырнув от бластера. Так он и летел, пока не ударился о стену.
Николь уже ковыляла прочь, спускаясь по коридору к переходу. Но не сделала и дюжины шагов, когда внезапно загорелся свет.
Вскрикнув, она заслонила глаза ладонью. Коридор заволокло дымом, и даже от включенных на полную мощность ламп едва сочился тусклый свет, напоминающий туманный земной рассвет, но его оказалось достаточно, чтобы полоснуть болью по глазам, приспособившимся к непроглядной тьме.
Николь спешила вперед, из дымной мути послышалось ее имя. Она хотела ответить, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип, мгновенно согнувший ее в приступе неистового, раздирающего грудь кашля.
И снова мужской голос, усиленный громкоговорителем, выкрикнул ее имя.
— Здесь, — то ли проговорила, то ли подумала она, открывая глаза. Взор ее застилало мерцающее пурпурное облако с сине-зелеными разводами и разноцветными точками по краям.
Николь рухнула на пол, продолжая двигаться на ощупь. Вздохнуть она не могла, грудь разрывалась от боли, она хваталась за скользкие панели, ломая ногти, отталкивалась пальцами ног, радуясь малейшему продвижению вперед.
«Давай же, — твердила она, — еще разок, постарайся, давай, давай, ДАВАЙ!»
Вдруг тени сгустились в силуэт, облаченный в скафандр с ранцем и с кислородной маской в руках.
Кьяри!
Опустившись около нее на колени, он приладил маску к лицу Николь. Ей хотелось вечно вдыхать холодный, свежий воздух, хоть поначалу ее затошнило, но Кьяри почти волоком тащил ее к трапу.
— Время… — проскрипела Николь.
— Кончилось, — отозвался Кьяри. — Наши четверть часа истекли семь минут назад. Шаврин и Андрей задержали корабль, чтобы отыскать тебя.