— Мы слышим вас, майор. — Николь с трудом подавила зевок. Затем посмотрела слипающимися глазами на циферблат рядом с интеркомом: — Двенадцать! Мы проспали двенадцать часов!
— Успокойтесь, Николь, — откликнулась Кэт. — Медкомиссия решила, что экипажу не повредит дополнительный отдых. График позволяет подобное. Сплошь и рядом в первом полете новички забывают о благоразумии. Я была такой же. Гораздо целесообразнее немного отсрочить вылет и таким образом добиться от персонала наивысшей эффективности, чем изо всех сил пытаться втиснуться в жесткие рамки, рискуя, что кто-нибудь допустит идиотскую ошибку и пошлет все коту под хвост.
«Странник», в вашем распоряжении час, чтобы привести себя в презентабельный вид, прежде чем остальные ввалятся на борт; полагаю, времени предостаточно. Я — Гарсиа, конец связи.
— Я — «Странник», конец связи, — машинально отозвалась Николь. Потом легонько оттолкнулась от изголовья и зависла над постелью, скрестив ноги. Пижамные брюки чуточку съехали, и она непроизвольно подтянула их. — По-твоему, она знает… Ну, чем мы занимались?
Кьяри с наслаждением крякнул, потянувшись, будто громадный камышовый кот, и кивнул. Николь со стоном спрятала лицо в ладонях, даже не заметив, что от этого жеста кувыркнулась вперед, и Кьяри поймал ее, когда она висела почти вниз головой.
— Неужели мы не имеем права уединиться?
— Перед стартом, на лунной орбите, на первом задании? — вопросом на вопрос ответил он, помогая ей занять вертикальное положение. — Извини, Николь… Мне искренне жаль… Я должен был тебя предупредить.
— Что они там подумали?..
— Им это не впервой. И никакой трагедии в этом нет. Они вовсе не снимали нас на пленку, а просто следили за биотелеметрией и кое-что экстраполировали. Могло быть и хуже.
— Ага. — Николь криво ухмыльнулась и захихикала. — Кэт могла позвонить и пятью минутами позже.
— Или пятью минутами раньше. По-моему, она подгадала просто идеально.
— Наверно, теперь я в долгу перед ней?
— Пустяки! Но экипаж должен сам о себе заботиться.
— Это я тоже намотаю на ус.
— Для того ты сюда и попала, Рыжик, чтобы учиться.
— Уф! — состроила Николь гримасу. — Хорошо, что мы не поцеловались по-настоящему, а то во рту у меня будто кошки гуляли.
Ухватив ее за лодыжку, Кьяри притянул Николь почти вплотную.
— Ты напряжена.
— Еще бы!
— Я по-прежнему пугаю тебя, Ши?
— В каком-то смысле даже больше, чем прежде, — ответила Николь, про себя уточнив: «Но ты хотел сказать, что это я пугаю тебя, Кьяри, не так ли?»
— И что же ты намерена предпринять? Вместо ответа она отстранилась, затем словно нырнула, проплыла по воздуху и, плавно изогнувшись, выскользнула из Карусели. Кьяри со вздохом потянулся за сигаретами и, выяснив, что оставил их в своей каюте, чертыхнулся. Из головы напрочь вылетело, что он ночевал у Николь. На полочке обнаружились семейные фото, и Кьяри включил ночник, чтобы получше к ним приглядеться. У Николь двое младших братьев, родители явно не спешили заводить детей. Лицо отца кажется знакомым; наверняка раньше встречались. У Кьяри даже возникло скверное ощущение, что он знает, где именно. Больше здесь смотреть не на что; почти никаких личных вещей, только прикрепленная к стене классическая акустическая гитара, и все. Эта каюта очень похожа на его собственное жилище одиночки.