Журналисты, подгоняемые издателями, читательским интересом и естественной конкуренцией, ищут болевые точки и выдвигают на первый план жестокие и тенденциозные сюжеты. Необходимость писать интересно и быстро одерживает верх над страстью к поискам правды. Авантюрные истории напоминают, таким образом, пену на гребне волны. Эти истории не лишены правдивости. Только тщательно отобраны. Девять десятых более важных, но менее интересных информаций в печать не попадает. Для них не остается места!
Я вышел на веранду и облокотился о перила. В чернильной ночи слышался лишь плеск дождя. Но это была обманчивая тишина. Я знал, что за фасадом зажиточной деревни скрываются убийства и похищения, одна из «опиумных» войн и тонны недоверия, плотно переплетенные заросли самых противоположных интересов и политики.
Прежде всего политики, потому что политика и наркотики в Азии взаимозависимы.
Ночь была на исходе. Пожалуй, уже завершилась и попойка бывших друзей генерала Туана. Гости, съехавшиеся на похороны, уснули тяжелым, пьяным сном. Хотя наверняка кто-то в этой деревне сейчас бодрствует и размышляет, как со мной поступить.
Временами на меня наплывал страх, но это был не страх новобранца в первом дозоре, не волнение солдата перед боем. Я боялся случайности, которую невозможно предугадать заранее. Кое-кто из журналистов, не вернувшихся за последние два года из поездки в Таиланд (притом что они имели в кармане менее вызывающий паспорт), погиб, возможно, просто так, по прихоти пальца на курке. Я надеялся, что эта ночь мне поможет. Теперь, после долгих размышлений, я чувствовал, что сумею не задумываясь ответить на любой вопрос. Остальное зависело от везения.
Я посмотрел на часы, но в комнате было так темно, что я не смог даже различить циферблата на запястье. На столе лежали спички и свеча, но я не хотел, чтобы снаружи увидели отблеск света. Зачем им знать, что я не сплю? Я встал и сделал несколько осторожных шагов к двери. Доски пола громко заскрипели, но ключ повернулся в замке почти беззвучно. На веранде было все так же темно. Только муссонный дождь прекратился.
Тишина напоминала водную гладь, не потревоженную ни единым брошенным камнем. Я сел на ступеньки и стал смотреть вниз, на дорогу. Там было черным-черно. Я сидел и ждал какого-нибудь звука.
Тщетно.
Тишину в деревне не нарушали ни вскрик, ни песня или музыка, даже птицы молчали. Я удобно прислонился к верхней ступеньке.
«В капле воды отражается весь мир», — пришло мне на память высказывание древнего философа.