Утопленники, став кружком над телом, читали молитвы. Норьен сводил и разводил руки Эммонда, Рас сидел у него на груди. Когда подошел Эйерон, верующие расступились. Жрец развел пальцами холодные губы юноши и дал ему поцелуй жизни — раз, и другой, и третий, пока море не хлынуло у него изо рта. Парень закашлялся, начал плеваться и раскрыл испуганные глаза.
Вот еще один вернулся — говорят, это знак особого расположения Утонувшего Бога. Все другие жрецы время от времени теряют своих прихожан, даже Тарл Трижды Тонувший, которого когда-то считали до того святым, что доверили ему короновать короля. Все, кроме Эйерона Грейджоя, Мокроголового. Он побывал в водяных чертогах самого бога и вернулся на землю, чтобы рассказать о них.
— Встань, — велел он ожившему, хлопнув его по голой спине. — Ты утонул и вернулся к живым. То, что мертво, умереть не может.
— Но восстает, — зачастил парень, кашляя и отплевываясь. Речь давалась ему с трудом, но так уж устроен мир: чтобы выжить, нужно бороться. — Восстает вновь. — Эммонд, пошатываясь, поднялся на ноги. — Сильнее и крепче, чем прежде.
— Теперь ты принадлежишь богу, — сказал ему Эйерон. Другие утопленники награждали парня дружескими тычками и поцелуями, принимая его в свое братство. Один помог ему надеть пестрый домотканый хитон, другой вручил дубинку, сделанную из плавника. — Ты принадлежишь морю, и море вооружает тебя, — продолжал жрец. — Мы молимся за то, чтобы ты храбро сражался этим оружием против всех врагов нашего бога.
Лишь завершив обряд, он обратил внимание на трех всадников, наблюдавших за всем этим с высоты своих седел.
— Вы приехали, чтобы быть утопленными, милорды?
— Меня уже топили мальчонкой, — ответил Спарр, — и Стеффариона тоже, в день наречения имени.
Эйерон фыркнул. Нет сомнения в том, что Стеффариона вскоре после рождения посвятили Утонувшему Богу. Младенцев при этом окунают в купель с морской водой, едва смочив им волосики. Неудивительно, что Железных Людей, некогда правивших повсюду, где слышался шум прибоя, теперь бьют все и каждый.
— Это не настоящее утопление, — заявил жрец. — То, что не умрет, не может надеяться на возвращение к жизни. Зачем же вы здесь, если не для того, чтобы доказать свою веру?
— Сын лорда Горольда привез вам известие. — Спарр указал на молодого человека в красном плаще. На вид тому было лет шестнадцать, не больше.
— Который из них ты будешь? — спросил его Эйерон.
— Я Горменд. Горменд Гудбразер, с позволения вашей милости.
— Лишь Утонувший Бог может оказать нам милость. Тебя топили, Горменд Гудбразер?