Три дня миновали, и Пейт, так и не решив ничего окончательно, пришел в «Перо и кружку» — но вместо алхимика нашел здесь Молландера, Армина, Сфинкса и Руна в придачу. Если бы он не подсел к ним, это вызвало бы подозрения.
«Перо и кружка» никогда не бывает закрыта. Шестьсот лет она стоит на своем островке посреди Медовички, и ни разу ее двери не закрывались. Ее высокий сруб слегка накренился в сторону юга — говорят, это потому, что пьяные школяры вечно приваливаются к стенке с другой стороны, — но она, пожалуй, простоит еще шестьсот лет и будет потчевать вином, элем и ужасно крепким сидром лодочников и моряков, кузнецов и музыкантов, священников и принцев, а также, само собой, школяров и кандидатов из Цитадели.
— Старомест — еще не весь мир, — чересчур громко провозгласил Молландер. Он сын рыцаря и к тому же крепко набрался. С тех пор, как его известили о гибели отца на Черноводной, он пьет почти каждую ночь. Даже здесь, за безопасными стенами Староместа, Война Пяти Королей как-то коснулась их всех… хотя архимейстер Бенедикт утверждает, что название это неправильное, поскольку Ренли Баратеона убили еще до того, как Бейлон Грейджой объявил себя королем. — Мой отец всегда говорил, что мир больше, чем замок любого лорда. В Кварте, Асшае и Йи Ти можно найти не только драконов, но и много такого, что нам даже не снилось. Моряки рассказывают…
— Вот именно, — перебил его Армин. — Моряки, мой дорогой Молландер. Сходи в гавань, и они тебе расскажут, как спали с русалками или провели год в брюхе огромной рыбы.
— Почем ты знаешь, что это неправда? — Молландер шарил в траве, отыскивая яблоки. — Вот если б ты сам побывал в брюхе той рыбы, то мог бы утверждать, что их там не было. Над байками одного моряка посмеяться можно, но когда гребцы с четырех разных кораблей на четырех разных языках рассказывают одно и то же…
— Совсем не одно и то же, — упорствовал Армин. — Драконы в Асшае, драконы в Кварте, драконы в Миэрине, дотракийские драконы, драконы, освобождающие рабов… они все рассказывают по-разному.
— Разница только в мелочах. — Молландер, и всегда-то упрямый, выпив, становился совсем несговорчивым. — Они все говорят о драконах и прекрасной молодой королеве.
Единственный дракон, занимающий мысли Пейта, был сделан из желтого золота. Что стряслось с этим алхимиком? Он сказал, что через три дня будет здесь. «Я не вор», — сказал ему Пейт, но когда дракон заплясал, подмигивая…
— Вон еще одно, прямо у тебя под ногами, — сказал Молландеру Аллерас. — А у меня в колчане еще две стрелы.
— Да иди ты со своими стрелами. Червивое, — проворчал Молландер, подбирая яблоко, но все-таки метнул его вверх. Стрела рассекла яблоко на две ровные половинки. Одна упала на крышу башенки, скатилась с навеса и хлопнулась рядом с Армином.