Вот тогда-то я поинтересовался у нее, может ли она через свои знакомства организовать мне надежные украинские документы…
Я положил на стол в гостиной свой инструмент. Там же, на столе, лежала средних размеров дамская сумка. Я открыл ее; в боковом отделении обнаружился загранпаспорт Копыловой. Там же были две билетные книжки. Прихватив их, я переместился к включенному бра. Так-так… Билет на поезд Москва – Киев, спальный вагон. Дата сегодняшняя, время отправления – двадцать три часа тридцать семь минут.
Понятно теперь, почему она так нервничала. Боялась, что опоздает к отправлению поезда.
У меня на губах появилась кривая усмешка. Надо же, какие пересечения. Я сам не так давно приехал из Киева (ну или был принужден к этой поездке, что точнее). А теперь вот выяснилось, что эта особа собиралась ехать на Киевский вокзал, чтобы сесть на поезд, который домчит ее до Киева. Ну и ну.
Я открыл книжку авиабилета с эмблемой компании Wizz Air. Билет на завтрашний рейс из киевского аэропорта Жуляны в британский аэропорт Лутон, время отправления – 18:30… И тоже на имя Копыловой.
Я вернул документ и билеты в сумочку, закрыл ее. Несколько секунд стоял в задумчивости. Потом взял со стола инструмент, в обойме которого осталось еще тринадцать неизрасходованных маслин, и подошел к сжавшейся в кресле женщине.
Она, конечно, поняла, что я нарисовался здесь не из-за ее красивых глаз или недурственных женских прелестей. Прозвучавшие из кухни два плотных хлопка, думается, лишь укрепили Копылову в самых худших ее опасениях. Она была в ужасе от моего появления, чего уж там.
Поддев край пластыря, я отодрал липучку с ее уст. Она взвизгнула протестующе; но я потушил недовольство тем, что приставил пистолет с глушителем к повязанной платком голове.
– Вот же с-сука, – процедил я. – Ты меня сдала!.. Другого зацепа, другого выхода на меня, как только через тебя, Копылова, не было!
– Н-не понимаю, о чем вы…
– Я ведь предупреждал тебя, чтоб ты про мою просьбу сделать украинские документы – не распространялась!
Она хотела что-то сказать, но никак не могла сообразить, что именно следует говорить. На ее глаза навернулись слезы – то ли от страха, то ли от боли, то ли от бессилия.
– Ну?! Хочешь отправиться за своим корешом? – спросил я. – За этим Игорешей, который сейчас обосцаный торчит в предбаннике чистилища?
– Сергей… – Она наконец взяла себя в руки, поняв, очевидно, что ей от меня все же что-то нужно. – Послушайте…
– Нет времени на базары! Кому ты меня сдала, Копылова?! Это кто-то из знакомых Романа?
Судя по ее забегавшим глазам, я, задав этот вопрос, попал точно в яблочко.