Огонек, почувствовав, что хозяйка вновь дрожит, перебралась с одеяла в районе ног последней на грудь. Клэр погладила мягкую шерсть трясущимися пальцами.
– Она принесла мне тебя… Подарила.
Боясь погрузиться в отчаяние, из которого едва выплывала в последние дни, она заставила память замолчать: хорошие воспоминания обязательно тянули за собой болезненный момент осознания, каждый раз одинаково сильно бьющий по нервам и сердцу, что всего того, что было, уже никогда не будет.
А сколько слез было пролито на медальон, отказывающийся показать лицо подруги, когда Клэр шептала «Дина… Дина… Дина…», и только серая мгла кружилась в его сердцевине при этих словах, будто возмущенная, что в сотый раз кто-то пытается вызвать несуществующего более человека.
И Клэр, скрючившись на диване в гостиной, снова и снова плакала. Забросила хобби, не могла заставить себя включить телевизор или выйти на улицу, забывала поесть, потому что каждый раз, проходя по коридору, видела сидящего на холодном подоконнике у дверей белого кота, смотрящего на пустынную зимнюю улицу.
Миша терпеливо ждал. Днем и ночью он сидел там, а она… как она могла объяснить ему, что хозяйка больше никогда не вернется?
* * *
Зародить жизнь легко.
Достаточно поместить клетку в подходящую субстанцию, создать необходимые условия – и тогда жизнь начнет развиваться, пробьет себе дорогу, даст рост, сформирует форму. Но «возродить» жизнь? То, с чем они оперировали до этого, уже содержало в себе искру – дар свыше, который было не под силу воссоздать членам Комиссии. Кем и где награждались клетки искрой? И как вернуть обратно наиболее важный элемент, случись его утрата? Нет, они хоть и достигли определенных высот в знаниях, пользовались в какой-то мере «готовым» продуктом, но не умели создавать сырье.
Джон Сиблинг, развернувшись в кресле спиной к столу, смотрел в окно.
На что рассчитывал Дрейк? Неужели верил, что шагнет выше головы и сумеет за несколько суток разгадать загадку, на изучение которой они уже потратили столетия?
Судя по тому, как содрогался мир, нет.
Джон не боялся того, что мир Уровней схлопнется, нет: члены Комиссии уже объединили свои усилия для поддержания его энергетической оси, и теперь идущие сквозь пространство волны лишь отражали эмоциональное состояние наиболее могущественного из людей их расы, но Джон боялся другого – того, что Дрейк, проиграв, изменится.
И тогда Сиблинг потеряет… друга.
* * *
Халк Конрад, сидя на диване в собственной гостиной, нежно гладил по кудрявой голове прижимающуюся к нему девушку.
– Как-то плохо стало на улице, – уткнувшись носом в его шею, прошептала та. – Туда не хочется, там почему-то страшно.