Что ж, вы это и сами знаете, потому что подобное постоянно происходит дома. Он поднесет ложку ко рту матери, как будто кормит ее, и захочет чтобы мать сделала вид, что ест. Имейте в виду, он совсем не хочет, чтобы мать действительно откусила от нее, он был бы испуган, если бы мать взяла ее в рот. Это игра — опыт использования воображения. Ребенок приглашает играть. Что еще он станет делать? Он может попробовать покормить и меня и захочет, чтобы я тоже сделал вид, будто ем. Он может показать на рот кого-то другого, кто есть в помещении. Пусть все разделят с ним это удовольствие. У него оно есть, почему бы всем его не иметь? Он приобрел нечто и может проявить щедрость. Теперь он сует ложку под блузку матери, туда, где грудь, потом снова ее находит и вытаскивает. Прячет под блокнот и наслаждается игрой, будто потерял и снова нашел, или замечает на столе миску и начинает делать вид, будто ложкой черпает еду из этой миски; в своем воображении он ест суп. Это очень обогащающий опыт. Он соответствует тайне тела — пищеварительному процессу, тому времени, когда пища теряется, будучи проглочена, и снова обнаруживается в виде экскрементов и мочи. Я мог бы очень долго описывать, как разные дети по-разному проявляются в этом типе игры и как она их обогащает.
Но вот ребенок уронил ложку. Вероятно, его интерес начинает переходить на что-то другое. Я поднимаю ложку, и он может снова взять ее. Да, он как будто хочет ее, он снова начинает играть, используя ложку, как раньше, как дополнительную часть самого себя. О, он снова ее уронил! Очевидно, на этот раз он ее уронил не совсем случайно. Может, ему понравился звук, с каким ложка падает на пол. Посмотрим. Я снова протягиваю ее ему. Он берет ее и нарочно роняет: теперь он хочет ее ронять. Я снова даю ее ему, и он отбрасывает ее в сторону. У него теперь другие интересы. С ложкой покончено, мы подошли к концу представления.
Мы видели, как младенец заинтересовался чем-то и сделал это что-то частью самого себя, мы наблюдали, как он это использовал и как с ним покончил. Такое дома происходит постоянно, но в специальной обстановке последовательность яснее: ребенок получает возможность проделать эксперимент с начала до конца.
Что мы узнали, наблюдая за этим маленьким мальчиком?
Во-первых, мы смогли наблюдать за экспериментом с начала до конца. В контролируемых обстоятельствах у происшедшего было начало, середина и конец; это полный цикл. И это хорошо для младенца. Когда вы заняты или торопитесь, вы не позволяете ребенку пройти через все фазы, и это его обедняет. Но когда у вас есть время, а у вас оно должно на это быть, если вы воспитываете ребенка, вы должны допустить такое последовательное развитие. И такое полное переживание дает ребенку представление о времени. Они начинают новое, зная, что, начав что-то, они должны его кончить.