А вот истинно золотым, пусть и неовеществленным (кроме все того же клятого Моралевича) перьям "Крокодила" места в антологии не нашлось. Где хрустального, впритык к платоновскому дарования Женя Матвеев? Который крайне болезненно переносил раздирания его фельетонов правками и, не реализовав себя даже на десятую часть таланта, покончил с собой?
Где также до мозга костей крокодилец Юра Алексеев, задира и феерически безграмотный писатель, который в слове "корова" мог умудриться сделать больше ошибок, чем букв в этом слове? Но посоперничал бы кто с Юрой Алексеевым в реализации чувства смешного! И что? Тоже сломали.
Где уже упоминавшийся в этом трактате несравненный Володя Надеин? Даже его исхитрились не включить.
Где крокодилец Сережа Бодров-старший, которого автор этих строк патронировал, оберегал и отстаивал? Ах, достиг бы подлинно ильфо-петровских высот этот человек, позволь ему отчизна писать классические обобщающие фельетоны. Но своим острым и впоследствии режиссерским взглядом посмотрел Бодров на старшего товарища и заключил для себя: нет, ни за какие коврижки. Всё-то умея на свете - построил Моралевич дачу своими руками, - а где та дача? Филигранно сожжена. До тла. Вместе со всеми надворными постройками и даже молодым садом. Так что - бежать из "Крокодила" и вообще из фельетонистики, превратившись в киноскитальца по миру. Ведь оно безопасней, прокормительней и прелестней - снимать какой-нибудь фильм про какую-то любимую женщину (беспроигрышная Гурченко) какого-то механика Гаврилова.
А как же не отражены в антологии значительные для "Крокодила" и высокоодаренные люди Толя Шайхет и Витя Орлов, из коих Витя - "не вынесла душа поэта позора мелочных обид" - тоже куда как преждевременно ушел из жизни?
Позвольте, но до чего же нужно не знать предмет, до чего же надо быть холодным сапожником, чтобы оставить за рамками антологии Володю Митина? По каким-то причинам отчисленный из КГБ - этот человек отдал "Крокодилу" четверть века! Врачи не дадут соврать: язык человека строжайшим образом районирован Основание (может, что и ошибаюсь) ответственно за восприятие горького вкуса, кончик языка распознает сладкое, боковинки - кислое. Возможно, так у обычных и ординарных людей. Я у Митина основание языка в совершенстве владело французским, кончик языка - английским, боковинки - немецким, польским. А за две недели, допустим, среди татар - на вполне сносном разговорном татарском общался с населением Митин Но уж середина его языка всецело принадлежала необозримому русскоречию, и уж на этом языке явил он в "Крокодиле" много истинно блестящих сочинений. И о нем в антологии -- ни слова?