и в меру напиваючись,
ругаючи во всю родной
тоталитарный строй
Свой родной ругаючи,
культурно расцветаючи
с бардами опальными, с гитарою хмельной,
фамилии меняючи,
на девках постигаючи,
как с Интернационалом
воспрянет род людской
Но сдвинулось вдруг что-то,
и будто свыше кто-то
встряхнул, не разъясняя, что и как,
и разрывая узы
привычности и дружбы,
мы покидали тонущий
и стонущий соцлаг
И с кровью разрывая,
навеки оставляя,
не находя при расставаньи слов,
мы приползли, смиряясь,
трусливо озираясь,
в страну своих непрошенных,
неузнанных отцов
Вопрос к царю Соломону
Уважаемый царь наш, царь Соломон,
у меня к тебе есть вопрос,
вот Бог одарил тебя ясным умом,
богатством и славой, и множеством жен,
ты мудростью всех перерос.
Вот ты говоришь, - суета сует,
все зря, все лишь суета,
а я говорю - это как повезет,
один лишь споткнется, другой упадет,
а мне вот везло всегда.
Даже в тридцатых, ты должен бы помнить,
ой, какой голод был,
впрочем, как же ты можешь помнить,
нет, ты не можешь этого помнить,
ты же тогда не жил.
И ничего, мы не замарались,
не стали злее зверей,
не приведи Господь, - не воровали,
не доносили, не унижались,
не ели мясо людей.
А после нам конституцию дали,
мы стали жить хорошо,
мы ведь лишенцами быть перестали,
раввины, моэли, - людьми мы стали,
а что нам надо еще?
Даже работать нам позволяли,
нас, ты представь, тогда не сажали,
а как нам в войну повезло,
румыны не очень нас убивали,
от тифа, от голода, - это бывало,
мы выжили, всем назло.
Вот ты говоришь, - умножающий знание
лишь умножает печаль,
а я говорю, - что согласно Писанию
надо дать детям образование,
какая же здесь печаль?
Ведь мы из себя же веревки вили,
урезав почти что во всем,
лишь бы они на ученых учились,
лишь бы профессии изучили,
и чтобы был диплом.
И что ты знаешь, - так все и было,
а что нам надо еще?
А после - с работы без сил приходили,
а после - дети и порешили,
надо ехать и все.
Как прибыли мы, нам под семьдесят было,
казалось, работать невмочь,
но я правил торы, пока были силы,
жена же - за стариками ходила,
ведь надо же детям помочь.
Вот ты говоришь, - жаль оставить, что нажито
тому, кто после тебя,
а я говорю -- рехнулся ты, кажется,
ты, царь, эгоист, ты детям пожадничал,
ты любишь только себя
По правде, и цадиком тоже ты не был,
ты шиксами дом наводнил,
молился их идолам непотребным,
под старость ты бабником стал беспримерным,
ты Божий дом осквернил.
Грехи твои Бога и впрямь удивили,
он этого не ожидал,
он дал тебе ум невиданной силы,
на царство священное благословил он,