– Гм. Я об этом уже кое-что слышал… от других людей.
– Вот и эту девчонку, видно, держали… для каких-то целей. Ну а когда полыхнуло в этих самых Выселках, она, воспользовавшись моментом – сбежала. И с ходу наткнулась на тебя, племяш… Ну а остальное ты и без меня знаешь! – Дядя неспешно вытер руки чистой ветошкой, после чего направился к выходу из сарая. – Иди за мной… я тебе фронт работ на сегодня укажу! Чтоб ты, значит, дурью не маялся!
Он привел племянника к навесу, возле которого были свалены в кучу распиленные плахи из березы и дуба. Краснов в прошлый свой приезд уже наколол и сложил в поленницу куба три дров, но еще кубов примерно десять остались не колотыми.
– Инструмент найдешь под навесом… там где и положил в прошлый раз, – сказал Татаринцев. – Ну а дальше, как в армии: копать траншею отсюда и до обеда!
Краснов снял рубаху, поплевал на ладони и принялся за работу. В какой-то момент, спустя четверть часа после того, как приступил к делу, он вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд.
Воткнул топор, неспешно обернулся. Несколько секунд он неотрывно смотрел на подошедшую к навесу почти бесшумно девушку, в которой он, надо сказать, как-то не сразу признал свою «ночную знакомую».
– Ты что ли… Дарья?
– Я. – Она подошла еще ближе и остановилась в паре шагов от него. – Не узнал? Значит… значит, богатой буду!
Некоторое время он молча ее разглядывал. Ранее он видел эту особу то закутанной в полотенце, то в ночной рубашке, то – было и такое – вовсе без одежды. Сейчас, в цветастом сарафанчике, который ладно сидит на ее точеной фигурке, она выглядит как девушка, приехавшая отдохнуть на курорт. Или же выбравшаяся с компанией на природу, на пикник. Черные прямые волосы забраны в косу; кожа чистая, гладкая, матовая, но не белая, как у северянок, а с заметной смуглинкой; глаза карие, влажные, как будто умытые росой… Из-за прямой осанки и высокой шеи она кажется даже выше ростом, чем есть на самом деле. Во взгляде этой девушки читается любопытство… и еще что-то, нечто потаенное, чему Краснов сразу затруднился дать определение. В правой руке девушка держит дешевенькие пластиковые солнцезащитные очки; она улыбается – но не кокетливо, не зазывающе, а дружелюбно, открыто, так, словно увидела давнего приятеля, родственную ей душу…
– Ну и как? – спросила она.
– В смысле?
– Я тебе хоть чуточку нравлюсь?
Краснов хмыкнул; какое-то время он молчал, не зная, что ответить. Он почти не имел опыта общения с девушками, которые моложе его, потому что на четыре с лишним года был оторван от гражданской жизни. Он понимал, о чем можно говорить с такими, как Марина, и еще – отчасти – с знакомыми по детству и юности девушками вроде соседки Анны. Но при общении с незнакомыми девчонками он испытывал сложности: они, эти юные щебечущие создания, определенно, являются выходцами с какой-то другой планеты и даже разговаривают на каком-то своем наречии, лишь на первый взгляд напоминающем по звучанию привычный уху русский язык…