– Здравствуй, Андрей.
Как ни ожидал он этой встречи, произошла она неожиданно. Возле стола стояла высокая, худая женщина, как всегда, со вкусом одетая. На ней был элегантный костюм, сочетавший черный и красный цвета, на голове каким-то чудом удерживалась миниатюрная круглая шляпка с вуалью, прикрывающей верхнюю часть лица. Но внутреннее состояние выдавали руки, теребившие ручки лакированной сумочки.
– Здравствуй, Эля, – Журавлев порывисто встал и протянул женщине розу.
И тут же напряжение прошедших нескольких часов бесследно исчезло – сердце успокоилось, дыхание восстановилось. Тот чарующий образ любимой, который генерал хранил все это время в памяти, стерся моментально. Время сделало свое дело – перед ним стояла пожилая женщина, которую можно было сравнить разве что с розой из гербария. Но показать свое разочарование он не мог (не так воспитан российский офицер).
– Прошу, – Андрей Андреевич галантно отодвинул стул, приглашая Элеонору присесть. Указывая на бутылку с французским вином, извиняющимся тоном произнес: – «Черного доктора» у них не оказалось, пришлось заказать «Пинофран».
– «Черный доктор»… как же давно это было… – Элеонора Максимовна подняла вуаль и грустно улыбнулась; ее темные глаза, обрамленные черными кругами, подернулись от воспоминаний поволокой. – Это вино у меня ассоциируется с Сочи, маленьким домиком на берегу моря, запахом цветущих магнолий… молодостью.
– Да, – сдержанно ответил генерал, – я помню. Мы пили вино под жареную барабульку, а по ночам закусывали фруктами из хозяйского сада.
Журавлев замолчал, взял бутылку и на треть наполнил бокалы рубиновым напитком.
Неловкая пауза затянулась, и Элеонора Максимовна решила разрядить обстановку:
– Андрей, мы с тобой расстались внезапно и не по твоей вине.
– Да чего уж там вспоминать, – генерал-полковник поднял бокал, пригубил, вино обладало оригинальным терпковатым вкусом.
– Нет, нужно вспомнить. Тогда я поступила с тобой подло, за это теперь, наверное, и расплачиваюсь.
– То есть?
– Ты помнишь, как мы познакомились?
– Да, в Художественном музее.
– Так вот, эта встреча не была случайной.
– Ты о чем говоришь?
– Мой супруг, Семен Яковлевич Веретенников, был старше меня на двадцать один год. Во время Великой Отечественной войны он был офицером по особым поручениям у секретаря Ленинградского обкома партии Андрея Александровича Жданова и всю блокаду провел рядом с ним. После войны окончил Военно-дипломатическую академию, работал в Европе, Индии, Австралии. Его первая супруга, Варвара, из Ленинграда не эвакуировалась, осталась с ним. В результате пережитое – голод, холод, лишения – подорвало ее здоровье, окончательно встать на ноги она так и не смогла, умерла в пятьдесят восьмом…