Профессор Пестряков вызвался стать участником спускаемой группы, но Лисин приказал спуститься с ним пока только инженеру Трушину, поскольку именно он мог определить возможную неисправность и причины сбоя в электронике. Если выяснится, что угрозы кораблю и экипажу нет, тогда вся команда займется ликвидацией неисправностей.
Командир стал спускаться первым, надев, как и положено в этой ситуации, дыхательный аппарат. Трушин спускался вторым. Он не знал, что Пестряков буквально через пару минут на палубе убедил моряков, что понял причину происшествия и что ему обязательно нужно спуститься вниз к командиру. Авторитет профессора в команде был непререкаемым, и никто не стал препятствовать.
В лодке Трушин принялся излагать свою точку зрения на причины аварии и предложил командиру первым делом разгерметизировать носовой отсек. Еще через три минуты старший лейтенант Лисин получил сильный удар по голове и, потеряв сознание, рухнул на пол. Аркадий Николаевич сорвал с себя ненужную маску и выскочил из отсека. Провернув кремальеру, он заблокировал запор снаружи и кинулся в командный пост.
Моряки на палубе опешили, когда поняли, что люк субмарины закрывается в аварийном порядке. Потом стали продуваться балластные системы, послышался характерный гул воды. Носовые системы заполнялись водой. Один из мичманов успел сорвать чеку, и спасательная шлюпка выскочила из гнезда, обдав всех брызгами воды. С шипением она, как живой организм, шевелилась, разворачивалась, щелкая швами. Наконец, ярко-оранжевая спасательная шлюпка развернулась полностью. Лодка уже погружалась, и моряки стали прыгать в воду и хвататься за шнуры по бокам шлюпки.
Через несколько минут на поверхности осталось только аварийное спасательное средство с пятью моряками на борту да расходившиеся круги волн от погрузившейся лодки. По самым приблизительным прикидкам, от места происшествия до МПК «Ейск» было около двух миль. За пару-тройку часов течение снесет лодку, но ярко-оранжевое пятно легко увидеть с вертолета. Но вертолет нужно еще поднять в воздух, а для этого нужно знать, что случилось ЧП и нужна поисково-спасательная операция. Время, время, время! При скорости, которую могла развить субмарина, за несколько часов она могла уйти в Турцию, в Румынию, к черту на рога.
Анатолий Константинович Пестряков не был бы профессором и ведущим специалистом в своем КБ, если бы не умел схватывать состояние системы в целом, в комплексе. Он знал современные двигатели, он их проектировал, и он прекрасно понимал, какие причины могли повлиять на то или иное поведение системы. Тем более что современные двигатели на современных военных, и не только военных, судах снабжены удаленной системой управления, перекрестной системой контроля, совмещены с системой навигации. Он просто не успел сформулировать свои подозрения, они не сразу сложились у него в голове в нечто вполне конкретное. Профессор Пестряков не был тугодумом, наоборот, он обладал очень живым умом. Просто Анатолий Константинович не сразу смог поверить, что кто-то умышленно, преследуя грязные и подлые цели, совершил это.