Хруст камня за спиной заставил обернуться. Росляков остановился и замер. Лев с недовольным видом трусил за ним следом. Не глядя на человека, он прошел мимо, принюхался, озирая окрестности очень, кстати, по-хозяйски, и улегся. Вид у него такой, как будто он выполнил свой долг.
– Ты что? – изумился Росляков. – Ты хочешь идти со мной? А оно тебе нужно?
Вместо ответа лев перекатился на бок и откинул мохнатую голову. Он нежился от того, что после сытного обеда ему снова удалось прилечь.
– Слушай, – рассмеялся Росляков, – если ты намерен идти со мной, тогда тебе придется днем ногами топать, а валяться ночью. Иначе никак нельзя. Я-то привык спать по ночам, да и не вижу я в темноте, в отличие от тебя. Так что тебе решать! Если готов – пошли.
Росляков повернулся и пошел снова своей дорогой. Хруст камней под мощными лапами подтвердил, что лев увязался следом.
Таким неторопливым темпом они продвигались на север трое суток. Росляков не торопил льва, который еще не совсем оправился от своих ран. Он был очень осторожен и подолгу всматривался в даль. Уж он-то на месте террористов не поверил бы в то, что интересующий их человек запросто сгинул на плоскогорье. Особенно если учесть, что человек обладает определенными навыками и опытом. Простой и обычный из самолета на парашюте не прыгает. И шестерых вооруженных людей легко не убивает. «Я бы не поверил, – в который уже раз говорил себе Росляков. – Я бы оставил в этих местах достаточное количество глаз и ушей, которым не в тягость и неделю, и месяц наблюдать и ждать. Вопрос того стоит».
* * *
Начальство сообщило, что Росляков, скорее всего, выпрыгнул из самолета, летевшего рейсом на Каир. Произошло это, судя по возникшим в самолете неполадкам, где-то на линии городов Тауденни и Иллизи. Фактически на тысячекилометровом участке южного Алжира. Неполадки, о которых экипаж сообщал диспетчерам, касались электроники и связаны были с шасси и нижними люками. Эксперты, которых начальство привлекло для консультации, почесали в затылках, но согласились, что спровоцировать сигналы электроники возможно.
– Ты понял? – веселился Демичев, сидя по-турецки на кровати в дешевом дорожном отеле. – Он всех провел, а сам сел в самолет и вылетел в Каир! А по дороге начал морочить экипажу голову, а сам выпрыгнул вот где-то здесь. – Палец Андрея стал тыкать в разложенную на кровати карту. – Вот он зачем парашют спер у спасателей! Он уже тогда спланировал этот прыжок.
– А что ты радуешься? – спокойно возразил Максим. – Он выпрыгнул на прогоне в тысячу километров. И нам с тобой надо прочесать полосу шириной километров в сто. Думаешь, это реально?