Коноводы отвели в низину лошадей и сделали это вовремя. Прожектор потянул голубоватый луч от края залива и вдоль по холмам. Снега здесь было немного, в основном по щиколотку, а кое-где торчали и земляные пласты. Широкая лента ледника, тянувшаяся сюда с самых северных широт, истончилась, превращаясь кое-где в груды заснеженного крошева. Среди них торчали самые обычные валуны, обкатанные до блеска за долгие века путешествия вместе со льдом.
Прожектор был так себе, мощности генератора недоставало. Но за полкилометра немцы довольно тщательно осмотрели местность. Они бы высветили кого-нибудь из сорока человека отряда, будь местность более открытая. Прожектористы осматривали каждую впадину и каждый бугорок. Но камни, смешанные со льдом, земляные холмы и расползшаяся лава ледника мешали обзору. Потом прожектористы устали от бесконечного мелькания света и тени, луч уже не цеплялся к каждой кочке.
Слава Фатеев с помощниками осторожно и быстро спускались по склону, освещенному луной и мерцанием ледяного залива. Старшина понимал, что в этих условиях необходимо преодолевать склон как можно быстрее. В любой момент могли снова включить прожектор или появиться патруль. Светились окна поста видеонаблюдения.
На таком склоне лучше не задерживаться. Чем быстрее спустишься, тем больше шансов уцелеть. Если не свернешь шею на скользком участке мха или ледяном мостике. Пулеметчик на вышке прикрывал залив и плавучую батарею и в любую минуту мог развернуть турель. По склону от него не убежишь.
Слава Фатеев, легко одетый, в туго перепоясанной телогрейке, шесть лет перегонял плоты на Волге. Это выработало у него необыкновенное чутье на равновесие, он улавливал носком сапога мельчайшую подвижку льда или камня. Его помощники не имели такого опыта, но чему-то он их успел научить.
Когда спустились, оказались рядом с финским домом-вагончиком. Фатеев вместе с сапером лейтенантом Костей Веселковым побывали в этих местах три дня назад, знали, что в домике находятся человек двенадцать, еще столько же в будке видеонаблюдения.
Со своей отличной оптикой и дальномерами, они хорошо просматривали пролив и любое судно, идущее даже по дальнему краю. Этот упрятанный в расщелине пост был как прыщ на лбу. Его предстояло уничтожить. Но имелась и другая цель — серая громада старого ледокольного корабля «Урал» (когда-то, кажется, родного). Громада покачивалась на якорях, выставив массивные стволы четырехдюймовых орудий в сторону незамерзающего пролива.
Четыре дюйма исход большого сражения не решат, но весят снаряды пятнадцать килограммов и, выпущенные точно в цель, могут наделать дел. Подбитый осенью 1941 года «Урал» немцы решили использовать как плавучую артиллерийскую батарею. Его отбуксировали в хорошо укрытую среди скал морскую бухту в нашем тылу. Здесь проходил один из бесчисленных водных маршрутов: гражданские корабли, сейнеры, баржи развозили всевозможные грузы. Как правило, без охраны, так как военных кораблей не хватало для охраны союзных конвоев.