Противники сблизились и стреляли друг друга в упор. Кое-где бросали гранаты и пустили в дело ножи. Два немецких пулемета были выведены из строя, но и десантники понесли немалые потери. Капитан подлодки послал на подмогу еще семь человек с последним ручным пулеметом. Ремонт субмарины заканчивался, требовалось каких-то полчаса, и можно погружаться.
Ранили Антона Парфенова. Пуля расколола приклад винтовки и ударила в бок, перебив ребро. Его перевязывал баянист Саша Кучеренко, сам раненный в руку. Афанасий Шишкин, вооруженный винтовкой, прижимал к земле расчет третьего пулемета, но навстречу бежали еще семь человек, посланных рыжебородым капитаном. Они вели беглый огонь, и перевес явно склонялся на сторону немецких моряков.
Командир взвода Степан Осокин погиб, лучший стрелок Антон Парфенов был ранен, единственный ручной пулемет Дегтярева был выведен из строя, пулеметчик убит. У Фатеева кончились патроны, пекла хоть и неглубокая, но кровоточащая рана на руке. Он стрелял из трофейного «парабеллума», не надеясь в кого-то попасть. Орденоносец Кулаев тоже достал «вальтер» и, высунув руку, не целясь, выпустил обойму. На всякий случай зарядил запасную, затем пополз назад.
Потеряв голову от страха, не заметил, как уткнулся в мертвое тело одного из своих помощников. Утром он обещал им ордена и говорил, что туповатая десантура без опытного командира ничего сделать не сможет. Таким командиром Кулаев считал себя — десять классов, военно-морские курсы, член партии.
В помощника угодило не меньше семи-восьми пуль. Куртка и тельняшка насквозь пропитались кровью, рот с выбитыми зубами был жутко оскален, глаза открыты, по ним ползали какие-то мошки. А ведь рядом мог лежать сам Кулаев. Его передернуло от отвращения, к горлу подступила тошнота. Лихорадочно двигая локтями, орденоносец полез под защиту каменного гребня.
Над головой провыл снаряд, следом другой. Орудие подводной лодки открыло огонь. На склонах усилилась автоматная стрельба. Командир отряда Маркин вел запасную группу, которая застряла в густом стелющемся березняке и с трудом продиралась вниз. Автоматный огонь срезал двоих подводников, посланных капитаном, пулеметчик стрелял куда попало. Сильный встречный огонь заставил уцелевших немецких моряков отступить.
Кого-то догнали и закололи штыком. Пулеметчик, присев за камень, сменил ленту и продолжал вести огонь. Упал еще один десантник, но остановить атаку немцы были уже не в состоянии. Они торопились на пирс под защиту пушек подводной лодки. Добежали немногие. Пирс оказался пуст: стояли тележки с кислородными баллонами, валялся сварочный аппарат, замасленное тряпье, окровавленные бинты. Из группы прикрытия до лодки сумел добраться лишь раненый снайпер.