Майкл замолчал, и она подумала, не заканчивается ли действие кокаина. Она не могла сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он принял дозу. А может, он относится к людям, которые обладают противоположной реакцией на стимулятор. Может быть, он настолько контролировал себя, что это вообще не имело значения.
Он молчал слишком долго, и Энджи почувствовала, как глаза ее закрываются, а тело погружается в своего рода сон. Но тут Майкл заговорил снова, и она, вздрогнув, очнулась.
— Они все ведут себя так, будто они такие офигительно хорошие, но всего один укол, одна доза — и они уже на крючке. И они продолжают приходить к тебе, валяются у твоих ног, умоляют. Все они. Особенно Джон.
Энджи снова пришлось откашляться, прежде чем она смогла говорить.
— За это ты и упрятал его за решетку?
— Это была мамина идея, но он получил то, чего заслуживал. Они все получают то, что заслуживают. — Он взглянул на нее. — Совсем как ты.
Энджи чувствовала, что глаза ее снова норовят закрыться, мышцы расслабляются. Борясь со сном, она до крови прикусила губу, чтобы боль помогла ей остаться живой.
— После того, как один раз попробовал это, — задумчиво продолжал Майкл тихим голосом, — ты больше без этого не можешь. Тебе нужен их страх, то, как они толкаются вокруг тебя, нужна паника в их глазах.
Энджи снова попробовала растянуть веревку. Кости в сломанном запястье сместились, и их движение резкой болью отозвалось в голове.
— Я получил на Джонни несколько кредитных карточек, — продолжал Майкл. — Купил вот это. — Он имел в виду домик. — Ты считаешь, что я глуп, но это не так. — Он постучал пальцем по голове. — Думать нужно. Что ты первым делом делаешь, когда пытаешься привязать личность преступника к месту преступления? Проверяешь выписки по кредитным картам: счета за газ, квитанции из гостиниц, все это дерьмо. Подтяни преступника к месту преступления в правильный день и в правильное время — и есть, бинго! Ты поймал его. — Он покачал головой. — Они ничего не найдут на Майкла Ормевуда, это точно. Ни в Алабаме, ни в Теннесси, и уж сто процентов — в Атланте. Я просто семейный человек, ухаживаю за своим несчастным умственно отсталым мальчиком, забочусь о жене, каждый вечер провожу дома перед телевизором.
— Ты продавал наркотики, — сказала Энджи, думая о девушках, которых встречала на улице, наркозависимых, готовых на все, лишь бы утолить свою пагубную страсть. И снабжал их коп. Коп эксплуатировал их потребность и при этом удовлетворял свою. Скольких он изнасиловал? Скольких убил?
— Мне следовало бы рассердиться на тебя, но я этого делать не буду. — Он потер челюсть, не сводя с нее глаз. — Глупые люди позволяют эмоциям вытаскивать лучшее, что в них есть, и в этом их ошибка. Здесь ситуацию контролирую я, Энджи. И я буду решать, как именно ты умрешь.