Агата, не мигая, смотрела в одну точку, покрываясь красными пятнами. Не доверять этой женщине у нее не было причины, значит, все так и произошло, как она рассказала.
– Ужас… Мне бы извиниться и перед Александром, и перед вами.
– Я-то что, у меня работа такая, а Александра Романовича не трогай лучше. Мне показалось, что он только и думал о том, чтобы ты покинула его дом.
– Как я поеду, я же не вижу ничего без очков? Он сам обещал меня отвезти, – прохныкала Агата с пылающими щеками и ушами после рассказа домработницы.
– Александр говорил мне об этом. Я сама отвезу тебя и вернусь на автобусе.
– Вы? – почему-то удивилась Агата.
– У меня есть права, – заверила ее домработница.
– Я была голая? – с дрожью в голосе спросила Агата.
– Абсолютно.
Ответ Лидии Ивановны вверг ее в пучину отчаяния.
– Я потом надела на тебя твое белье, а Александр Романович оставил для тебя чистый спортивный костюм. Твоя одежда вся в грязи, я сложила ее в пакет, – чопорно ответила домработница. – Прошу, собирайся побыстрее, я хочу домой, из-за тебя ночь не спала.
Агата, пристыженная, побрела в ванную, смежную с гостевой комнатой. Она нещадно хлестала себя холодным душем, повторяя одну известную фразу из одного известного фильма:
– Надо меньше пить! Надо меньше пить! Нашла время, когда проверять свой организм на устойчивость к спиртному. Так опозориться!
Агата облачилась в предложенный ей костюм и невольно засмеялась. Ей пришлось и штаны и рукава подворачивать. Из ворота торчала тонкая цыплячья шея. На впалой груди красовалась весьма красноречивая надпись: «Атлетик-клуб “Зевс”».
«Да, никогда я так еще не позорилась», – вздохнула Агата, стянула волосы на затылке в хвост и вышла из ванной. Домработница посмотрела на нее с удивлением.
– Да… Размерчик явно не твой, извини… Ладно, пошли на кухню.
– Да я не… – не знала куда деть глаза Агата.
– Ничего не хочу слышать! Александр Романович не велел отпускать голодную, пойдем хоть почаевничаем.
– Пойдемте, – поплелась за ней Агата, по дороге еще имея наглость осматривать дом.
Это жилище было просторным и комфортным. Обстановка была очень богатой, удобной и добротной. Лидия Ивановна перехватила взгляд Агаты.
– Мебель из Италии привозили, – похвасталась она, словно это был ее дом.
– Красиво, – кивнула убитая горем Агата, которую вдобавок ко всему еще и тошнило.
– Люстры из Чехии, – продолжала рассказывать домработница.
– Да, их стекло ценится…
– Только чистить его замучаешься! Но грех жаловаться, хозяин у меня очень хороший, ведет себя со мной почтительно, платит хорошо. Даже когда я разбила чашку сервиза восемнадцатого века, ничего не сказал и из жалованья стоимость ее не вычел, – сообщила она Агате.