Сегодня в канцелярию Одессы поступила ценная информация, полученная из достоверных источников и гласившая: в город лично прибыла глава специального отдела при Дипломатическом корпусе, кардинал Злата Пшертневская. А несколько ранее градоправитель имел беседу с почтеннейшим господином Дэпле и четко уяснил: эта не в меру любопытная особа в Будапешт вернуться не должна. Любой ценой и любым способом! Но при этом тихо, культурно и без скандала…
А тут так раз не вовремя упокоился Пожиратель душ… Господин градоправитель сначала расстроился, потом испугался, но после пораскинул мозгами и успокоился. А зачем нервничать, если никто напрямую не потребовал от него физического устранения Пшертневской? Не вернуться — ведь не значит умереть. Мало ли куда ее еще услать можно, кроме Будапешта… Или уговорить поехать! А в спецотделе, поди, тоже люди работают, следовательно, можно договориться… За определенную сумму, устраивающую обе стороны.
Придя к такому закономерному решению, градоправитель более-менее расслабился, чему способствовало не проведение мозгового штурма, а частое прикладывание к темной пузатой фляге с малагой, возвращающее душевное равновесие. Ведь все болезни — от нервов, и только алкоголизм — от вина.
А тем временем в одном из номеров гостиного двора «Щербата Рында» происходило бурное обсуждение плана дальнейших действий, который требовал срочного внесения изменений. Почему? Естественно, не просто так, а в силу недавно возникших и весьма осложнивших дело обстоятельств.
В частности, получилось так, что оба виновника вышеупомянутых обстоятельств в данный момент сидели на кровати и с неким философским интересом выслушивали обличительную тираду в свой адрес. Вообще-то изначально эти обвинительные речи по поводу недостойного поведения предназначались исключительно одному лишь Виктору. Но Радислава, не сумев вовремя прикусить язык, тоже попала под раздачу и огребла по первое число. Сугубо в воспитательных целях, конечно.
Неизвестно, сколько бы еще продолжались морализаторско-душеспасительные речи, если бы в дверь не постучали. Оказалось, прибыл посыльный с письмом для госпожи Пшертневской. Передав конверт и получив необходимое вознаграждение, посыльный изволил откланяться. Госпожа кардинал озадаченно вертела в руках плотный кремовый конверт, не спеша распечатывать. Тогда, щелкнув пальцами, князь ди Таэ невозмутимо пролевитировал его к себе.
— Лучше я открою. По крайней мере, если там спрятана какая-то несовместимая с жизнью дрянь, мне она все равно навредит куда меньше, — усмехнулся он, взламывая сургучную нашлепку. В руки ему немедленно выпали лист тонкой гербовой бумаги и плотный картонный квадратик с вензелями по краям.