– Нет, нет, нет… Ты не знаешь. Мира, что они лгали тебе с самого начала. Ее имя не Розали Беркли, а Розали Беллью. Я сам видел доказательства этому в письме ее матери…
В смущении Мирель покачала головой.
– Подожди, подожди.., так, значит, она не кузина месье?
– Она незаконнорожденная дочь Бо Браммеля… Слухи об этом ходили по всему Парижу. Я не знаю точно, зачем она нужна похитителям, но они предложили за нее бешеные деньги, и теперь мы с тобой получим половину суммы.
– Мне ничего не надо! – вскрикнула Мирель.
– Ты заслуживаешь большую часть. Я даже не подозревал, что ты сможешь так близко сойтись с ней и с месье де Беркли. Ты бесценный помощник, Мира!
– Как ты можешь так говорить? – Она широко раскрыла глаза. – Как ты посмел обидеть ее, ведь они были так добры к нам!
– И это ты называешь добротой? – усмехнулся Гильом. – Они уделили нам крупицу своей благотворительности и жалости, но деньги. Мира.., деньги дадут нам гораздо больше, чем крохи их доброты!
– Я пойду назад, в замок, – дрожащим голосом сказала Мирель.
– Ты не должна этого делать! Я куплю тебе все, что ты захочешь…
– Я пойду назад, – решительно заявила Мирель. – И буду ждать месье! А когда он вернется, мы найдем мадемуазель и уедем в Англию.
– В Англию! – зло протянул Гильом. – Не будь дурой, не болтай зря. Все кончено, ты понимаешь? Ты никуда уже не поедешь и никогда не найдешь Розали!
– Я найду ее! – закричала Мирель и, беспомощно рыдая, опустилась на землю. – Я найду ее!
– Мира, послушай, ты – все, что у меня осталось, – мягко произнес Гильом. – Теперь уже ничего не вернешь.
Даже если месье де Беркли не убьет тебя, прежде чем ты успеешь произнести хоть слово в свое оправдание и доказать ему, что это не твоя вина.., даже если ты найдешь Розали, они никогда не простят тебя. Розали не простит.
Она лежит сейчас со связанными руками и ногами и проклинает нас обоих за то, что случилось. И она будет думать об этом, когда ее повезут в Англию, и ненависть ее станет еще сильнее. Подумай, ты достаточно хорошо знаешь месье – он не простит никого, кто участвовал в похищении Розали.
– Да, – уныло согласилась Мирель, глядя, как ее слезы падают на сухую землю. Вдруг голос ее окреп:
– Гильом, можешь ли ты исправить то, что сделал?
– Нет, слишком поздно.
– Тогда я не желаю больше видеть тебя, – прошептала она.
– Мира.., маленькая моя, – сказал он, засмеявшись, но поняв, что она не шутит, неуверенно посмотрел на нее. – Подумай, что ты говоришь.., ты, моя сестра, единственный человек, которого я люблю. Я пошел на это ради нас с тобой. Но если ты не захочешь принять этих денег, ты останешься одна.