Едва они расседлали лошадей, и Сальвий отправился в рощу за хворостом, как Венанций загадочным шепотом предложил пойти поискать четырехлистный клевер — на удачу. Ливия радостно согласилась. Они и его звали с собой… Тоже выдумали! Чтобы римский центурион ползал по траве, как мальчишка, в поисках сказки?! Еще чего не хватало! Ну а Деций пожал плечами и, держась за руки, эти двое со смехом побежали к холму. Феликс только покачал головой и улыбнулся, глядя им в след, а потом достал свои таблички и уткнулся в них, что-то царапая стилусом.
«Не теряет времени… Не тер-ряет!». Нож соскользнул и чиркнул по пальцу. Марк бросил ветку и сунул порезанный палец в рот. «Может, зря не пошел? Да нет, глупости это!». А ведь Венанций уверяет, что они с Ливией просто друзья. С детства. И вроде как это самое детство вспоминают.
«Друзья, говоришь?» — он вынул палец изо рта, посмотрел, как медленно стекает кровь. «А чего ж тогда ты стишки ей свои читаешь, а?! Как это там…
Ну а нам, как угаснет свет недолгий,
Сном придется уснуть в ночи бескрайней.
Поцелуй меня тыщу раз, пожалуй,
Сто еще, снова тыщу и сто по-новой…»
«Чушь какая! Но, надо же, запомнил. Привяжется теперь…»
— Надо с этим кончать, — сказал он вслух, снова взявшись за ветку. «О деле надо думать, а не об этой херне. Приказ у тебя есть? Есть. Чего еще надо?»
Сумерки сгущались. Отблески костра прыгали по поляне. Донеслось приглушенное ругательство — должно быть Сальвий обжегся. Ничего, пусть работает.
— Задал лошадкам корму.
Марк вздрогнул. Петрей, не смущаясь, опустился рядом на расстеленный плащ.
— Всё грустишь? Видел я их. С той стороны сидят, на звезды пялятся. Дети малые!
— Да мне-то что?
— А ничего, — центурион сплюнул на землю, достал откуда-то флягу, откупорил и сделал большой глоток. — Будешь?
Фульциний молча протянул руку. Вино оказалось крепким.
— Я так вообще не хотел, чтоб девка с нами была. Мешается только. Ну да кто меня спрашивает? А все жрец этот… Он ее с собой взял. А Красс разрешил. Крассу что? Не ему дорогу копытами мерить. Странно все это.
— Что странно-то?
Фульциний уже не думал, как нагло центурион влез в его уединение. Удивительное дело! Петрей разболтался. Обычно из него пары слов не вытянешь, а тут…
— Посольство все это. Почему наших не отправил? Мы-то с тобой тут вроде охраны. А переговоры жрец поведет, который все про своего бога бормочет. Да патриций здешний, что на девку твою глаз положил… Что дергаешься? Видал я этих патрициев. Этот еще ничего вроде. Был я с ним в деле. Я людишек насквозь вижу. Оба они чего-то задумали. И скряга наш себе на уме. Я его хорошо знаю…