Красс пристально смотрел туда, где началось сражение. В центре враг атаковать не спешил — здесь его всадники могли действовать только на узком пространстве дороги, а пехоте пришлось бы карабкаться на холмы. План Рицимера был ясен — стремительным ударом кавалерии опрокинуть левый фланг римлян и соединиться с идущими вдоль Альмо подкреплениями. Красс не мог двинуть на помощь атакованному крылу свои стоявшие в бездействии легионы, опасаясь подставить их под удар еще остававшейся у неприятеля кавалерии, и, желая вынудить варваров к действиям, двинул вперед всех своих велитов и пять сотен критских стрелков. Рассыпавшись перед строем, они принялись обстреливать выстроившуюся в две линии пехоту врага. Заметив, что на левом фланге германцев стоят не более трех тысяч пехоты и несколько сотен всадников, Красс решил воспользоваться своим численным превосходством и отправил к Публию контубернала с приказом двинуть свои легионы вперед.
Получив приказ полководца, пятый и шестой легионы обрушились на пехоту противника. Зная о слабости своего левого фланга, Рицимер пытался остановить их удар, бросив навстречу пять сотен тяжелой кавалерии, однако Публий направил против них имевшуюся у него тысячу галльских всадников. Римская и германская кавалерия столкнулись лоб в лоб. Слабо защищенные доспехами галлы несли большие потери, но и не думали отступать. Храбрость галлов дала Публию так нужное ему время — и пехота также сошлась лицом к лицу. Варвары смело вступили в бой, но было ясно, что долго они не удержатся — у них просто не хватало людей еще больше растянуть фланги, и манипулы пятого легиона постепенно охватывали их полукольцом.
Между тем, в центре, видя, что его пехота несет потери от стрел и дротиков, Рицимер попробовал отогнать легкую пехоту несколькими сотнями кавалерии, но пространство для маневра тут было ограничено, и велиты легко отступали за строй легионеров, стоило же кавалерии отойти, как они возвращались вновь. Стремясь все же заставить варваров напасть на позицию римлян, Красс двинул на левый фланг три когорты четвертого легиона. Они начали спускаться с холма, окружая завязшую среди легионов Кассия конницу. Понимая, что если он ничего не предпримет, его правый фланг попадет в тяжелое положение, Рицимер бросил вперед всю оставшуюся у него пехоту и пятьсот всадников. Теперь у него оставалось лишь полторы тысячи отборной кавалерии, но использовать их он не мог — хотя ворота Рима все еще оставались закрыты, воины Антемия могли выйти в поле в любую минуту.
— Пора, император! — Венанций уже час смотрел на идущий под стенами бой и не понимал почему медлит Антемий.