Думаю, на хрена ему все это надо? И тут доходит, что если он между нами вклинится и обороты скинет, то может по обеим шлюпкам с бортов лупить, а нас с корабля поддержать нет возможности, своих же заденут. Твою мать, что чудят! Ору в мегафон:
– С бортов к бою!
Матросы автоматы заряжают, готовятся, шлюпочные старшины пытаются маневрировать, чтобы между собой «иностранца» не запустить. Тут замечаю на приближающемся катере, на носу, пулемет, и возле него уже номера расчета суетятся. Я даже сообразить не успел, как с «иностранца» очередь длинную дали по второй шлюпке. В мотор попали, старшину положили и еще нескольких матросов задели. Наши с «коробки» попытались его накрыть, да поздно – он в «мертвую зону» зашел, по нему палить можно только со стрелкового, да и то опасно, можно по нам попасть. Катер уже в створе между шлюпками идет.
Командую:
– Гранатомет, давай «попрыгунчика». «Попрыгунчик» – это когда граната, выпущенная из РПГ, скачет по поверхности воды. Надо быть отменным специалистом, чтобы так выстрелить. В нашем случае надо было запустить гранату так, чтобы она, проскочив по поверхности, ударила в борт катера, а если бы проскочила мимо, то просто ушла бы в волны. Трындец полный!
Гранатометчик, старший матрос Васильков, вскочил на скамейку в полный рост и заорал:
– Выстре-е-ел! – Мы плюхнулись на дно.
Бббах!!! Граната ушла, поскакала по волнам, потом отскочила высоко – и прямо в рубку катеру. «Пираты», видно, оглушенные и посеченные, сбавили обороты и снова очередью по второй шлюпке. Самсонова уже ранили, но шлюпку все-таки успел носом к катеру развернуть, чтобы площадь поражения уменьшить.
Василек вторую гранату ему лупит – на этот раз менее удачно, в борт. Мои матросы с бортов начали «пирата» из стрелкового поливать. В ответ из-за бортов не глядя лупят. Пулеметный расчет с носа мои матросы все-таки сняли. Катер развернулся – видно, штурвальный в себя пришел, – дает полный ход, и прямо на нас. С борта «коробки» нас поддерживают, чем могут. У меня двоих задело. «Пират» по большой дуге уходит к бухте. Из-за кормы уже наши мотоботы, спущенные с другого борта, выходят. Меня переклинило, даю команду держаться сзади и сбоку, преследовать; на сигналы с «коробки» уже плевать – пусть мочат засранца, меня уже задеть не должны. Раненых перевязывают, один без сознания, второй зубами скрипит, но держится. Катер прямо на песок выносит, экипаж с него на берег выкидывается, и пытаются нас уже с суши огнем стрелковки накрыть. Дурачье, им надо было поворот крутой заложить, чтобы боком выкинуло, тогда пулемет на носу можно было бы задействовать. Мой пулеметчик с «ПКМом» прямо на нос бухнулся и начал берег поливать. Партизаны или повстанцы, хрен их разберет, к джунглям кидаются; катер бросили, несколько трупов на берегу оставили. Ну, суки, не уйдете, мои матросы бегают куда получше вас!