Куликов обратил внимание, что почти все квартирные двери оказались выломанными или выбитыми, но сразу за порогом начиналась неестественно густая чернота, словно непрозрачной шторой завешивающая путь внутрь. Торпеда, оглянувшись через плечо, кинул: «Увидишь такое – не вздумай заходить».
Шли с разрывом в два шага. Первым двигался Торпеда, периодически останавливаясь и прислушиваясь. За ним, напряженно осматриваясь, Виктор. Замыкал процессию Борхес, который аккуратно пятился, прикрывая спины.
Этаж за этажом вышли на площадку третьего. И тут Виктору отчетливо стало понятно, что в подъезде они не одни. Он открыл было рот, чтобы сказать об этом, как Торпеда жестом остановил группу и указал стволом пистолета вверх. Остановился Борхес, ткнувшись спиной в бедро Куликова. Затаились.
В наступившей тишине Виктор уловил еле слышное неровное дыхание. Странное дыхание, нечеловеческое. Быстрое, частое, с протяжным хлюпаньем, словно ладонью затыкали шланг пылесоса.
Торпеда знаком показал, что продолжает движение. Виктор кивнул, два раза хлопнул по плечу Борхеса. Двинулись дальше, напряженно сжимая оружие.
На лестничной площадке третьего этажа сидела обманка, вытянув, словно кукла, вперед ноги и привалившись спиной к стене. Обманка уже почти сформировалась, приняв вид одутловатого мужчины. Голое тело было в грязи, к бедру прилип окурок. Правая рука, которая была заметно толще левой и неестественно вывернута, покоилась на полу, чуть заметно подрагивая. Левой рукой обманка словно тряс кубики, как при игре в кости, зажав пальцы в кулак и быстро махая перед собой. Голова была откинута назад и в сторону, рот без губ открыт, нос без левой ноздри, вместо нее кусок обвисшей плоти, которая вибрировала при дыхании. И ярко-голубые глаза, которые, не отрываясь, смотрели на него, Виктора, часто моргая.
– Твою мать, – тихо выругался Торпеда, опуская пистолет и облегченно выдыхая. – Вот чертяга, напугал.
Он спокойно повернулся спиной к существу и зашагал по ступенькам вверх. Виктор перешагнул через вытянутую ногу обманки, не в силах оторваться от провожающего его пристального взгляда. Ему мнилось, что существо сейчас обязательно сделает что-то неожиданное, например вцепиться в ногу или заорет благим матом. Он крепче сжал автомат и отвернулся, буквально физически ощущая буравящие спину глаза. Честно говоря, ему было сильно не по себе. Сзади чертыхнулся споткнувшийся Борхес.
Команда преодолела еще один пролет, двигаясь, словно черепаха, шаг за шагом, очень медленно и аккуратно.
– Внимание, – предупредил Торпеда, останавливаясь. – По-моему, дошли.