Рано утром слышны звоны «сталинских колоколов» (подвешенные куски рельс), которые поднимают от сна лагерников для работы в шахтах. Разноголосые звоны рельс часто казалось заключенным, что в окружности нашего лагеря находится много церквей, звон колоколов которых приглашает православную паству на моление.
Наш лагерь, как и все остальные лагеря, огорожен с двух сторон очень высоким деревянным забором, а другие две стороны огорожены колючей проволокой. На каждой стороне находятся часовые вышки, на которых находились не только часовые, но, иногда, и собаки ищейки. До нашего прихода здесь жили сыны «Самурая» — военно-пленные японцы. У них не было желания совершать побеги, а потому в заграждениях было много разных отверстий, через которые свободно можно было совершить вылазку. Лагерное начальство было предупреждено сексотом, что среди заключенных есть такие, которые думают совершить побег, а потому лагерное ограждение начало спешно приводиться в надлежащий вид. Все отверстия были затянуты колючей проволокой, а трава, находящаяся вблизи заборов, была скошена. Ночью и в туманы усиливалась охрана, т. е. усиливалась бдительность за лагерем. Поэтому побег из лагеря был очень рискованным. Смельчаки начали совершать побеги с места работ.
Одного дня совершило побег три заключенных. За ними спешно была выслана погоня. Одного беглеца скоро поймали. Во время погони один конвоир провалился в дыру (заброшенное окно шахты) а два беглеца воспользовались этим случаем убежали в лес. Не прошло много времени, как опять был совершен побег.
На работе в шахт-строе три заключенных захватили лагерную машину, выскочили за ворота и были уверены, что побег удался. К их большому несчастью, при переводе скоростей, машина заглохла. Выскочили из машины и стали бежать, но силы в ногах не было и стража их настигла и поймала. Наша группа состояла из заключенных разных рабочих бригад и разных мест работы. А посему нам нужно было бежать только из лагеря. Попробовали было делать подкоп, тоже не удачно. Как будто кто то из нашей группы о наших приготовлениях к побегу сообщал лагерному начальству. Наши надежды на побег рушились. Друзья мои, вижу, начали отставать и мне пришлось искать новых смельчаков.
Лагерное начальство, встревоженное побегами заключенных, начало принимать всевозможные меры и приступило к вербовке среди заключенных сексотов, которых и до того в лагерях было достаточное количество. Во всякой рабочей бригаде их было по несколько человек. Был и со мной подобный случай, который у нас вызвал большой смех. Начальник лагерной охраны Зверев пытался было завербовать и меня в качестве сексота и осведомителя.