К тому времени я так разозлилась, что яростно нажала на кнопку звонка и не снимала с нее палец добрую минуту. Леонард открыл дверь в спортивных брюках и нейлоновой футболке. Мокрые волосы примялись от велосипедного шлема. Он пригладил их и улыбнулся, словно обрадовался моему неожиданному визиту.
— Расскажи мне о присвоении денег, Леонард, — сказала я, пройдя в холл.
Это была явно холостяцкая квартира с мебелью, купленной на распродаже. Куча аудио- и видеооборудования и никаких безделушек. Я прошла мимо заваленного барахлом кресла и резко развернулась.
— Я должна сегодня же доказать, что это не полная околесица.
— Успокойся, — сказал он и снова провел пальцами по волосам. — Я только что вернулся с тренировки, не успел принять душ и выпить кофе.
Леонард прошел на кухню с безупречно белыми шкафчиками, блестящими электроприборами и пустым столом, если не считать велосипедного шлема с эмблемой радиостанции. Стеклянная дверь на балкон была полуоткрыта. Дорогой велосипед с тонкими колесами стоял пристегнутый к деревянным перилам. Внимание приковывал его ярко-красный цвет.
— Ты солгал мне, Леонард? — поспешила я следом.
— Нет, клянусь Богом, только что вернулся с тренировки. В этом деле я весьма щепетилен. Тридцать миль через Бэррингтон.
Он строил из себя невинную овечку, как будто я клюну на наигранное недопонимание.
— Речь не о тренировке, и ты прекрасно это знаешь, Речь о Мазурски. Ты меня подставил?
— Подставил? — удивленно переспросил Леонард. — Ты шутишь?
— Один из членов правления заявил, что ничего подобного не было, что некто, вероятно, ты, обвинил Барри в присвоении денег, но это оказалось ошибкой.
— Неправда, — возразил Леонард и потянулся к холодильнику. Из-под магнита выскользнула фотография женщины, обнимающей двух мальчиков, и упала на пол. Леонард медленно ее поднял. — Моя сестра Эллен, — пояснил он, будто мне не все равно, затем прилепил ее обратно, приставив дополнительный магнит. — Переехала с сыновьями в Коннектикут. Ужасный штат. Паршивые рестораны.
Леонард достал сухие сливки, вдохнул аромат кофе и поставил чашку на стол.
— Так кому из приюта ты звонила? — наконец спросил он.
— Это ведь ты все подстроил, верно? Это была твоя ошибка?
— Никакой ошибки не было, — впервые поднял он голос. — Чертов Мазурски! Я не смог доказать вину Барри. Он оказался шустрее с подсчетами.
— Однако его никто не вынуждал уходить, как ты говорил.
— Не уверен, что я вообще говорил такое.
— Ты не уверен? Так давай я напомню.
Я полезла в рюкзак, достала блокнот и открыла на странице, которую перечитывала полчаса назад.