Сначала им подали холодную закуску и водку. Оркестр негромко играл вальс «На сопках Манчжурии». Сначала выпили под холодную закуску, потом за предстоящую командировку Фила. Официант принес жаркое. Выпили под жаркое. По настоянию Фила официант принес рюмки больше похожие на наперстки, поэтому застолье было больше символическим.
Оркестр затих. На эстраду, с гитарой в руках, поднялся высокий пожилой человек. Благородная седина красивых волос выгодно сглаживала его скуластость. Ровный, с небольшой с горбинкой нос, такой, какие обычно называют «римским», подчеркивали его аристократичность. Далеко не новый смокинг, аккуратно облегал его сухощавую жилистую фигуру.
Тихий, постепенно нарастающий перебор гитарных струн мягко обволакивает полумрак небольшого зала. И вдруг, что-то далекое, родное врывается в зал. Красивый, чистый густой баритон мягко выводит: «…ямщик, не гони лошадей…».
Фил почувствовал легкий озноб. Он украдкой посмотрел на Якова и, с удивлением увидел, как по его щеке горошинкой скатывается слезинка. Какое-то мгновение зал замирает, затем взрывается аплодисментами.
— Давай дружище, — осевший голос Якова вернул Фила из далекого прошлого. — Выпьем за ту, которую оставили…
И, вот поплыл романс, который так нравился Филу. Запись его он не так давно слышал в одном из кафе-баров. А сейчас, с грустью смотря на исполнителя, он едва слышно тому подпевал:
«Бокал шампанского…. — все связано с тобою…
Как много ты былого, запомнил с прошлых лет.
Лихих гусар-красавцев, гвардейских офицеров,
Которыми когда-то, гордился высший свет…».
Тишина в зале не наступала, потому что сразу раздался шквал аплодисментов и крики «браво». Затем небольшая пауза, и снова в свои права вступил оркестр…
Около ресторана стояло несколько полицейских. Лениво помахивая дубинками, они ожидали своих потенциальных клиентов. О том, чтобы кто-то из друзей сел за руль «седана», не могло быть и речи, хотя, завидев полицейских, Яков мгновенно отрезвел. В последнее время блюстители порядка были для него, как красная тряпка для быка. Яша сразу вспомнил, как около месяца назад в районе Бродвея он влип в неприятность: Приехав по делам на Риверсайд-драйв, рискнул отставить машину в запрещенном месте. Полицейскими даже и пахло. И только вышел из «седана», как из стоявшего напротив магазинчика, к нему, как пауки к своей жертве, бросились двое полицейских.
Яков успел прыгнуть в машину, запустил движок и, только крутанул руль вправо, чтобы выехать на проезжую часть, как перед ним выросли, с нацеленными на него кольтами, полицейские. Искаженные злобой лица, говорили о решимости их принять к Якову, самые, что ни на есть, радикальные меры. И через несколько секунд он уже стоял, опершись руками на кузов «седана», чувствуя, как его профессионально обыскивают опытные руки полицейского. Тогда по суду он лишился ста долларов, вместо тридцати штрафа, если бы не сделал попытки сбежать.