Ни минуты не колеблясь, Эвелин подала ему свою.
Джек погасил лампу и приоткрыл двери. Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что снаружи никого нет, он вывел Эвелин в сад и закрыл двери за собой.
Они молча шли рядом по спускающейся вниз лужайке, пока впереди не замаячили яркие огни на террасе.
Джек замедлил шаг. Отпустил руку Эвелин и похлопал себя по карманам.
Она остановилась и взглянула на него:
— Что такое?
— Забыл эту чертову повязку. Мне надо вернуться.
— В библиотеку?
— В последний раз я видел ее там.
— Два раза заходить туда опасно. Может, оставить все как есть? Никто ничего не узнает.
— И виконт, и его жена видели меня в костюме с повязкой. Сколько здесь сегодня еще пиратов?
«Таких, как ты, больше нет», — подумала Эвелин.
Джек повернулся, чтобы уйти.
— Возвращайтесь на бал, Эви, пока вас не хватились. Я свяжусь с вами.
— Когда? — крикнула она ему вслед.
Но Джек уже растворился в ночи.
Джек торопливо прошел через сад и снова остановился перед входом в библиотеку Гамильтона. Ему удалось незаметно проскользнуть внутрь.
Повязка по-прежнему лежала на полке, и он сунул ее в карман.
Джек обругал себя за глупость и беспечность. Ему не стоило разрешать Эвелин помогать в поисках.
Но когда она начала яростно спорить с ним, он не мог отвести от нее взгляда и не мог ей отказать.
Когда сегодня Джек впервые заметил ее в зале в наряде египетской соблазнительницы Клеопатры, у него замерло сердце. Ему так хотелось прикоснуться к ее обнаженным плечам, провести пальцем по изгибу бедер под белым атласом, по струящимся каскадом золотым волосам.
Он становился рассеянным. Сегодня Джек уже не в первый раз совершил незаконный обыск. Иногда он заходил за сыщиками в дом и осматривал место преступления до прихода констебля, изменяя улики в пользу подозреваемого.
Но никогда прежде он не забывал своих вещей. Зная, что Гамильтон видел его в костюме менее двух часов назад, это было все равно что оставить ему свою визитную карточку.
Все из-за Эви. Ее кошачьи голубые глаза, острый ум, отчаянная смелость. И когда она чуть не расплакалась, опасаясь, что ее поступки могли навредить подруге, Джек не сумел остаться в стороне.
По правде говоря, опасения Эви не оставили его равнодушным. Он искренне пытался утешить ее. В прошлом ему уже приходилось успокаивать подозреваемых и членов их семей, но все его действия были поверхностны и эгоистичны. Ему нужны были надежные свидетели в зале суда, а не страдальцы, отягощенные чувством вины. Как адвокат, он стремился повлиять на суд присяжных, но переживания клиентов его не трогали.