— Готовность!
— Есть!
Вертолет начал осторожно покидать точку висения
— Тридцать! Сорок! Пятьдесят! Системы стабильны!
— Томагавк-один, идешь хорошо!
— Томагавк-два, орлы в гнезде, повторяю — орлы в гнезде.
— Орлы в гнезде — принял.
И снова — бешеный полет ущельем к границе. Серое, бурое, тускло-зеленое смешивалось в одну гудящую полосу, проскакивали какие-то жилища, в одном месте они видели столб дыма — наверное, пастухи…
— Прошли индейскую территорию! — крикнул второй пилот, по одному ему ведомым признакам установивший, что они покинули афганскую территорию и сейчас находятся над пакистанской.
— Передавай: Свободный орел.
— Есть! Дельта, я Томагавк-один! Свободный орел, повторяю — Свободный орел!
— Томагавк, Свободный орел — принял!
— Дельта, я Томагавк! Покинули индейскую территорию, приближаемся к вам, РВП — пятнадцать майк!
— Томагавк, пятнадцать Майк — принято…
Свободный орел!
Сигнал, обозначающий то, что вертолетной группе удалось поднять русского перебежчика на борт и он над свободной территорией. То, чего они ждали, ради чего рисковали жизнями — наконец свершилось. Таких переходов — резидент ключевой резидентуры — не было… вообще никогда не было. Все время существования ЦРУ.
Как только эти слова — «Свободный орел» — были произнесены — на американской временной базе началось ликование. Все недоверие, все бессонные ночи, все опасения — были забыты в одно мгновение, потому что сейчас было понятно — жертвы были принесены не напрасно. Они сделали это! Самоуважение, пошатнувшееся после того, как Америка ничего не смогла сделать для поддержки своего старого союзника, Пакистана — здесь и сейчас было хоть частично, но восстановлено. Они сделали это! Несмотря на все русские поисковые мероприятия — они вытащили парня прямо из-под носа сталинистов. Даже неважно, что он принесет в клюве. Важно то, что они сделали это — и русские не смогли им помешать.
Конечно, американцы были дисциплинированы, пакистанцы бы отметили это стрельбой в воздух, а русские — непременно бы начали пить водку. Но как смогли — они свои чувства выразили. Уордену с трудом удалось выбраться из коммуникационного центра — каждый хотел его поздравить, у всех была чистая, искренняя радость, выражающаяся в нескольких, типичных для американцев словах — мы сделали это!
У выхода — стоял капитан Симмонс и молча смотрел на небо…
— Поздравляю, сэр — буркнул он, не оборачиваясь
— У вас глаза на затылке? — осведомился Уорден
— Нет. Просто я слышу, кто как ходит. Вы самый тяжелый здесь, сэр, ваши шаги несложно выделить среди остальных…