— Но почему, я же готовилась! — возмутилась обладательница лебедя. — В кои веки!
— Бывает. Только придется переписать. Халатно. Один раз подготовиться за целый год и ждать хорошего результата — даже не низкая вероятность, а нулевая. За тройку придется побороться.
— Я дура, — обиделась Юля Долгорукова. — Надо было начхать и не делать!
— Каждый из нас бывает дураком, помнишь? По крайней мере, пять минут в день. Главное — не превысить лимит. Переписывай, приноси, будем посмотреть, кто ты. Дальше, дальше, у нас что? Ага, Русканова. Русканова Маша распилила шестерочку со своей соседкой Олей. Кто с кого списал — разбираться недосуг. Вы сдадите обществознание, юные девы, только в том случае, если немного поработаете над своей ленью.
Маша вскинула вверх свои блестящие серо-голубые глаза. «Ах!» И он вспомнил, как недавно читал ее реферат.
Зачем люди живут? Хотят они этого, не хотят — это некая неизбежность. Намеренно не рассуждаю о суициде. И может так случиться, что завтра или послезавтра я умру. И даже очень может быть, что именно из-за этого образа мыслей, из-за своего, мною, а не кем-то, выбранного образа жизни. Я нисколько теперь не жалею, если моя жизнь внезапно оборвется. Потому что мои мысли и мой образ жизни — мои, они настоящие. Отвергнуть их, модифицировать их — все равно что убить себя. И если я не убиваю себя сейчас, когда мне так плохо, что кажется худшего и придумать нельзя, значит, я имею шанс жить. Даже если завтра умру. Жить вечно. Я в это верю. Знаю, что испытать настоящее чувство дано не каждому, и я рада, что знакома с ним. «…Так все рассчитали роботы, чтобы мы встретились с тобой с каким-то приобретенным опытом…» — играет в моем плеере…
Он нашел эту композицию в Сети из ее плеера. Скачал и послушал. «…Ты и она — это канитель и постель…» — пели пацаны. И он с ними согласился.
— Ну что? Как дела, Софи? Что пишут наши любвеобильные электрописатели, доны, так сказать, жуаны? Мощные инопланетяне с родовой травмой Марса.
— Один оказался женат, неуловимый Джо просто, все никак встретиться не можем. Километровая переписка, долгие, как дорога в дюнах, разговоры по мобильному, по домашнему. Я на суше, он на море. Второй вроде бы не женат, но какой-то еще более странный. Философ и все такое. Третий…
— Безвредноесентиментальное общение доверчивого Макара Девушкина с непроницательной Варварой Доброселовой?
Алиса подняла руку, чтобы поймать частника.
— Сейчас какой-нибудь д’Артаньян подвезет нас до места назначения. Оттуда сразу позвоним Милке и Люсе, они сказали, что присоединятся. Едем в «Ливадию».