Если их увидят вдвоем, пойдут сплетни — к вящему недовольству леди Уэстклифф, строго-настрого запретившей Лотти выбирать себе поклонников.
— Вы хотите побыть в одиночестве? — спросил лорд Сидней. Выражение его лица мгновенно изменилось. — Прошу прощения. Я опять нарушил ваше уединение.
Лотти задумалась: неужели она только что увидела в его глазах… отчаяние? Безысходное и безмерное, потрясшее ее до глубины души? Но чем оно вызвано? Лорду Сиднею не о чем мечтать: у него есть свобода, состояние, внешность, положение в обществе. Ему полагалось бы благодарить судьбу. А он тосковал, и Лотти вдруг захотелось утешить его.
— Пожалуй, я чересчур привыкла к одиночеству, — негромко рассудила она. — Компания могла бы стать приятным разнообразием.
— Если вы не против…
— Конечно. — Она с вызовом окинула взглядом его атлетическую фигуру:
— Надеюсь, вы за мной угонитесь.
— Постараюсь, — заверил ее лорд Сидней и зашагал бок о бок со спутницей.
Вскоре они дошли до исполинского дуба, упавшего поперек тропы. Над ним в лучах восходящего солнца лениво гудела мошкара.
— Смотрите! — Лотти указала на пролетевшую над ним! стрекозу. — В этом лесу водится более дюжины видов стрекоз и не менее сотни других насекомых. А если прийти сюда в сумерках, можно увидеть лиловых бабочек — они собираются прямо здесь, у дерева…
— Мисс Миллер, — перебил ее спутник, — я столичный житель. Мне нет дела до насекомых, я предпочитаю вообще не сталкиваться с ними.
Лотти трагически вздохнула, словно раздосадованная его равнодушием.
— Ну хорошо, от перечисления местных видов водяных жуков я воздержусь.
— Премного благодарен, — послышался живой ответ. — Позвольте помочь вам перебраться через этот дуб…
— Это ни к чему.
Лотти легко вскочила на ствол поваленного дерева и прошла по неровной поверхности, выказывая проворство, ловкость и полное отсутствие ложной скромности. Не дождавшись одобрения, она оглянулась через плечо и увидела, что Сидней идет за ней по пятам уверенной и легкой кошачьей походкой. Лотти невольно рассмеялась:
— Для джентльмена внушительного роста вы на редкость проворны.
Лорд Сидней пропустил ее замечание мимо ушей, всем видом показывая, что ничуть не гордится своим проворством.
— Почему вы служите компаньонкой? — спросил он, когда Лотти спрыгнула на землю и сухая листва зашелестела у нее под ногами. Сидней приземлился точно на то же место. Как ни странно, он почти не произвел шума, хотя вдвое превосходил Лотти по весу.
Лотти долго обдумывала ответ. Говорить о своем прошлом она не любила — это было не просто опасно, но и тягостно,