Я несколько раз встречался в Государственном банке с Крестинским. Я был еще тогда директором торгового отдела Шуваловского Акционерного Общества, которое имело заводы и горные промысла на Урале; я должен был ежемесячно переводить туда около 5 миллионов рублей исключительно на заработную плату. Вследствие стачки банковских служащих, к которой примкнули и служащие Государственного банка, в то время царил страшный беспорядок во всех банковских операциях, в том числе, конечно, и при посылке переводов. Нужно было самым энергичным образом лично проводить каждую операцию, чтобы вообще чего-нибудь добиться.
Крестинский, который сам много лет прожил на Урале, помогал мне при переводе крупных сумм для наших рабочих, таким образом удавалось своевременно выплачивать деньги через отделение Государственного банка в Перми.
Хаос, который царил тогда в Государственном банке в Петербурге, был неописуем. Можно пожалуй действительно сказать, что в то время работали сами шкафы, скамейки, столы и стулья, так как из всего банковского персонала являлись на службу лишь низшие служащие (артельщики, посыльные, прислуга и пр.). Все кассовые помещения, лестницы, которые вели с улицы в помещения колоссального здания государственного банка, а также длинные и широкие сводчатые коридоры, соединявшие помещения банка друг с другом, были осаждаемы крестьянами, рабочими, мещанами, ремесленниками, солдатами, матросами и т. д., ожидавшими выплаты. Как уже было упомянуто выше, каждый мог получать лишь тысячу рублей в месяц; фабрики же, мастерские, артели, полковые кассы, все государственные учреждения и пр., счета которых не были закрыты и кои должны были выплачивать по известным дням большие суммы, в виде заработной платы, должны были получать деньги из Государственного банка.
Происходили безумные сцены перед решетками касс, за которыми немногочисленные кассиры и артельщики поистине героически исполняли свой долг. Некоторые стояли с раннего утра до окончания занятий в банке, ожидая своей очереди. Многих просили прийти на следующий день. Были и такие, которые пытались нарушить с большим трудом установленную очередь и под разными предлогами добиться выдачи не в очередь. Такое предпочтение вызывало, конечно, резкий протест у других, хотя бы дело шло и об очень срочном платеже какому-либо государственному учреждению. В течение этих месяцев я часто бывал в Государственном банке для наблюдения за своевременным переводом денег в Пермь и довольно нагляделся таких сцен.
Однажды, в конце марта 1918 г., я находился у директора Государственного банка Пятакова