— Привет, изумительная! — сказал Винсент, протягивая мне шлем, когда я уже подошла к его «Веспе».
Он снял темные очки и наклонился ко мне, чтобы поцеловать в щеки. И этот ничего не значащий жест, который во Франции повторяется десятки раз на дню, — при каждой встрече, и при каждом прощании, и когда ты с кем-то знакомишься, или случайно сталкиваешься с кем-то из друзей, — эти два коротких прикосновения внезапно обрели для меня совершенно другой смысл.
Мне показалось, что время остановилось, когда щека Винсента коснулась моей щеки, а мои легкие напрочь забыли, как втягивать в себя воздух. Винсент чуть отодвинулся от меня и наши глаза встретились, когда он наклонился ко второй моей щеке и едва заметно задел мою кожу губами. Я открыла рот, чтобы вдохнуть, пытаясь обеспечить мозг хоть каплей кислорода.
— Хм, — пробурчал Винсент, сияя. — Это было любопытно…
Его улыбка была такой заразительной, что я вдруг обнаружила, что хохочу, забирая шлем из его рук и надевая его на голову, и радуясь при этом возможности спрятать лицо, пока не сумею взять себя в руки.
— Поскольку сегодня уж слишком холодно, я тут подумал: может, тебе захочется выпить лучшего в Париже шоколада? — сказал Винсент, перекидывая ногу через мотороллер.
— Значит, теперь ты соблазняешь школьниц обещанием шоколада? Плохой ты человек, Винсент-Делакруа! — засмеялась я, пока он заводил мотор.
— А тогда зачем ты приняла мое предложение? — выкрикнул Винсент сквозь шум «Веспы», трогая мотороллер с места.
— Это намеренная доверчивость! — ответила я, обхватывая руками его теплое тело и от восторга закрывая глаза.
Этим вечером Джорджия сразу после ужина загнала меня в мою комнату.
— Ну и куда ты пропала после школы? Я тебя ждала!
— Винсент за мной заехал и повез в «Ле дю Маго».
У Джорджии расширились глаза:
— Ты встречалась с ним два дня подряд?
— Ну, сегодняшний день на самом деле не считается, мы там посидели минут пятнадцать… Мне пришлось убежать, потому что завтра у нас тесты, надо подготовиться.
— Неважно! Святая корова, это уже становится серьезным! — Джорджия уселась на край моей кровати. — Итак, давай рассказывай мне об этом твоем таинственном бывшем преступнике.
— Ну… — начала я, соображая, что именно можно сказать сестре. — Он студент.
— Где учится?
— Э-э… я вообще-то не знаю.
Джорджия посмотрела на меня с сомнением:
— Но что он изучает?
— А… литературу, кажется, — предположила я.
— Так ты даже понятия не имеешь, чем он занимается? И о чем же вы с ним говорили?
— Ну, просто о всякой всячине. Так, знаешь ли… Искусство. Музыка. — «Неумершие. Бессмертные. Опасные зомби…»