– Надеюсь, она поверила тебе.
– Уверен, что да. Потому что я сказал ей еще кое-что.
– Что?
– Я сказал, что люблю тебя. – Очень отчетливо он почувствовал, как мелкая дрожь пробежала по всему ее телу. Осторожно потершись щекой о струящийся поток ее волос, он сказал:
– Люси, моя прелестная девочка. Я думал, что ты знаешь об этом, но я должен был сказать тебе это сам. Я полюбил тебя год назад, когда впервые взял на руки.
Люси слизнула слезинку, неожиданно скатившуюся по щеке прямо в уголок ее рта.
– Наверное, это то немногое, чего ты еще не знаешь обо мне, но…
– Но что?
– Но я из тех женщин, которым необходимо как можно чаще слышать эти слова.
– Я люблю тебя, – повторил он, довольно улыбаясь.
– Каждый день, каждую ночь, пожалуйста, говори мне это.
Он повторял эти слова, касаясь губами ее нежной шеи. Наклонив голову, он начал разворачивать прилипшее к ее телу полотенце…
– Ох! – Люси вскрикнула, ее волосы так и оставались запутанными в решетке.
Не медля Хит выпрямился и стал освобождать запутавшиеся пряди ее волос. Он делал это так рьяно, что, несмотря на свою затаенную страсть и нетерпение изголодавшегося Хита, Люси начала смеяться.
– Если ты не поторопишься, я рискую остаться лысой.
– Мне вовсе не до шуток, Син.
Его серьезность заставила ее рассмеяться еще сильнее.
– Но я не могу. Мы так давно ждали… И теперь, когда все прекрасно, нам снова приходится… Поэтому, может…
Он остановил поток слов долгим поцелуем, которого терпеливо ждал столько недель. Он целовал ее до тех пор, пока смех не растворился в бешеном круговороте ее желания. Пальцы Хита упорно трудились, пока наконец не освободили ее из плена. Поднявшись на ноги, держа на руках Люси, он поцеловал ее и понес на постель…
– Я люблю тебя, Хит. Я люблю тебя… – Она крепче прижалась к нему. – Теперь я еще сильнее жалею о тех ночах, которые мы не провели вместе. – Ее рука безмятежно блуждала по его груди.
– А я не жалею. Нам обоим было чему поучиться и над чем подумать.
– Ты хочешь сказать, что не скучал по мне? – с притворным возмущением спросила Люси.
– Успокойся, – сказал он, усмехнувшись, притягивая ее поближе к себе. – Да, черт возьми, я скучал по тебе. Почти все эти ночи я провел, уставившись в потолок или меряя шагами комнату. Но мне необходимо было это время, чтобы в одиночестве понять, каким же неисправимым дураком я был, когда ставил свою гордость выше любви.
– Твою гордость?
– В те недели после болезни я осознал, насколько сильно зависел от тебя. И это было невыносимо. – В его уверенном голосе вдруг промелькнула робость. – Я всегда считал, что мужчина должен обо всем заботиться сам и в любых ситуациях оставаться хозяином положения. И вдруг я полностью оказался в твоей власти, под твоим неусыпным контролем. Я не должен был взваливать на тебя тяжелейший груз своей обиды. Поэтому я решил отстраниться от тебя до тех пор, пока снова не смогу занять свое место.