Сухощавая коренастая фигура, затянутая в ремни и от этого особенно четкая и энергичная, привлекла к себе внимание всех пришедших на митинг женщин. Кольчугин знал, что сквозь сетки паранджи на него устремлены сотни глаз. По-разному смотрели на краскома эти глаза. Большинство с надеждой и одобрением, многие недоверчиво, а некоторые с ненавистью. Но никто не смотрел на русского командира равнодушно.
Кольчугин одернул гимнастерку и, глубоко вздохнув, набрал в грудь воздуха. Он чувствовал, что волнуется.
«Это, пожалуй, потруднее, чем в сабельную атаку ходить, — пронеслось в голове комполка. — Удастся ли мне их убедить? Помогут ли они мне? Вдруг побоятся! Откажутся!» Подавив противное чувство робости, Кольчугин подумал: «От меня самого зависит. Сумею убедить — помогут. Значит, надо суметь убедить».
— Дорогие сестры! Разрешите передать вам горячий привет от красноармейцев-буденновцев! — заговорил он по узбекски.
После робкого выступления Саттара голос привыкшего к громким командам Кольчугина гремел в чайхане. Передав привет, Кольчугин на мгновение остановился. Легкий шелест доброжелательного шепота пробежал по толпе.
— Дорогие сестры! — продолжал комполка. — Сегодня мы уничтожили банду курбаши Кара-Сакала. Вы не раз слышали про Кара-Сакала. Это он в селе Дархан приказал убить камнями двух женщин, снявших паранджу. Это он замучил русскую девушку-врача, приехавшую в селение Бустон, чтобы лечить таких же, как вы, женщин и детей. Это он разграбил кооператив в Кара-Агаче. Это он вырезал и сжег поселки Тахтапуль и Чары. На его совести — сотни замученных и ограбленных крестьян. Сегодня он понес справедливую кару. Его басмачи частью изрублены, частью взяты в плен. Но сам Кара-Сакал трусливо бежал, бросив своих соучастников. Мы преследовали этого шакала до самых садов вашего селения. Он спрятался в доме у кого-то из ваших односельчан. Мы окружили Ширин-Таш, Кара-Сакалу из него не уйти. Но он трусливо спрятался и дрожит за свою грязную шкуру. Тогда мы решили обыскать Ширин-Таш и все-таки найти этого бандита. А затем мы подумали, что нехорошо нарушать обычай, от которого вы еще не отказались. Нехорошо, если посторонний мужчина войдет в женскую половину дома и будет смотреть, нет ли среди вас Кара-Сакала. Тогда мы решили, прежде чем начинать обыск, созвать всех женщин в чайхану, а дома пускай останутся одни мужчины. При мужчинах красноармейцы осмотрят ваши дома и поймают спрятавшегося курбаши. Правильно ли мы поступили, дорогие сестры?
Кольчугин помолчал.
— Правильно! Правильно! — раздались в ответ десятки голосов. Когда шум ответов замолк, чей-то голос, видимо, пожилой женщины, убежденно подтвердил: