Маска одержимости-2 (Стайн) - страница 24

— О-о-о! — мычу я, слабея. Руки безвольно висят вдоль тела.

Я вдруг чувствую такую усталость, словно на мне воду возили. Я пальцем не могу пошевельнуть. Каждый вздох даётся неимоверным усилием. Я сгибаюсь в три погибели. Меня всего колотит.

И такая слабость. Я чувствую себя древним стариком. Старым как мир. Неужели старики так себя чувствуют?

Спокойно, Стив, спокойно, уговариваю я себя. Подумаешь, резиновая маска. Ну, жмёт малость, всё бывает. Прилипла. Ну и что. Сейчас снимешь и забудешь о ней.

Спокойствие. Досчитай до десяти. Рассмотри маску в зеркале. Схвати за нижний край и снимешь. Эка невидаль, снять маску!

Считаю до десяти. Подхожу вплотную к зеркалу. Увидев своё отражение, я чуть не завопил. Вот это маска. Жуть! Как живая. Вот так класс! С моими глазами она и вовсе стала настоящим лицом. Губы шевелятся. Я пошевелил своими губами, и её губы тоже зашевелились. Зелёные сопли шевельнулись в ноздрях. Пауки, казалось, ожили в спутанных желтоватых волосах.

Да это же маска, говорю себе. Клеевая, что и говорить, но всего лишь маска.

Я немного успокоился. И вдруг у меня из горла вырвалось:

— Хе-хе-хе-хе.

Это же не мой смех! И голос не мой! Так хихикают старики. Да что же это такое? Как это у меня вырвался такой мерзкий смех? Я плотно сжал губы. Только бы не повторился этот ужасный смешок.

— Хе-хе-хе-хе.

Снова эта жуть! Голос дребезжащий, тонкий. Да не голос, а чёрт знает что, какое-то хриплое карканье.

— Хе-хе-хе-хе.

Но это же не я! Кто же так гадко хихикает? Откуда исходит этот пронзительный сухой смех? Я пристально смотрю в зеркало и цепенею от ужаса.

И тут чья-то сильная рука хватает меня за ногу.

С криком я резко оборачиваюсь.

И смотрю вниз сквозь прорези глаз. И вдруг вижу, что это не рука. В ногу впились зубы, собачьи зубы!

— Спарки, это ты! — кричу я, но вместо моего голоса, из-под маски слышится какое-то хриплое ворчание.

Спарки попятился. Я прокашлялся и снова подал голос:

— Не бойся, Спарки. Это же я.

Господи, что это с моим голосом? Это скорей похоже на кашель, будто у меня коклюш. Это напоминает моего дедушку. На мне стариковская маска, и голос у меня стариковский. А я так стал. Словно всё тело из свинца.

Я хотел протянуть руку и погладить собаку, но руки словно отяжелели. А колени щёлкнули и заскрипели, когда я нагнулся.

Спарки смотрит на меня, склонив голову набок, а обрубок хвоста бешено вращается.

— Не бойся, Спарки, — каркаю я. — Это только маска. Страшноватая, верно?

Я наклоняюсь, чтобы взять пса на руки. И тут я увидел глаза Спарки. Они расширились от ужаса. Спарки взвизгнул тонким голосом, вырвался у меня из рук и помчался по комнате, лая во всю глотку. Так лают собаки с перепугу.