— Из-за тебя опять запотели стекла. — Я чуть-чуть опустила свое стекло, и мне в лицо ударила струя ледяного воздуха, смешанная с колючими дождевыми брызгами. Я уткнулась подбородком в грудь и подтянула повыше шарф, чтобы согреть нос. На мне была пуховая куртка, но после часа неподвижного сидения в машине холод пробирал меня до костей.
— Это для пущего эффекта! Пусть думают, что вы дали мне повод надышать на стекла.
— Фу какая гадость! — подала голос Кейти: она сидела сзади, укутав колени пледом, и дрожала. — Самая мерзкая работа на свете! Напомните, зачем мы это делаем?
— Превентивная полицейская операция, — хором отозвались мы с Сэмом.
— Полная чушь! — заявила детектив, и я мысленно с ней согласилась.
— Еще две минуты, и тебе надо будет опять выйти на улицу. — Сэм постучал пальцем по часам на приборном щитке. — Ты не должна всю ночь отсиживаться в машине. Слышала, что сказал Джадд? Не упусти свой шанс прославиться!
— Сомневаюсь, что Том Джадд когда-нибудь разгуливал по парку в сетчатых колготках и мини-юбке, — мрачно изрекла Кейти, — тем более в разгар зимы.
— Держу пари, иногда он все-таки наряжается подобным образом, только дома, если никто не видит, — усмехнулась я.
Мы с минуту сидели молча, пытаясь представить себе эту картину.
— Боже правый! — высказался Сэм за нас троих.
Дождь барабанил по лобовому стеклу.
— Кажется, дождь со снегом? — вздрогнув, спросила Кейти.
Я уткнулась в журнал наблюдений, лежащий у меня на коленях, предоставив Сэму озвучить плохую новость.
— Точно. Я бы в такую погоду собаку из дома не выпустил. А ты, Мэйв?
— Заткнись, Сэм, — спокойно ответила я. — Ну что, Кейти, осилишь еще один кружок по парку? Придется немного померзнуть.
— Конечно. — Она подхватила сумочку, проверила макияж в зеркальце заднего вида и тихо добавила: — Я только-только почувствовала свои ноги, и опять на холод…
— Не волнуйся, милая. — Сэм потянулся и почесал пузо. — Я знаю несколько способов, как можно тебя согреть, когда вернешься.
Она так сильно хлопнула дверцей, что мы оба вздрогнули. Я хмуро смотрела вслед удаляющейся девушке, надеясь, что она не разбудила жителей ближних домов. Это был странный район: смесь жилых построек и промышленных предприятий. После бомбежки здесь остались одни руины, что наложило отпечаток на нынешний облик территории. Таун-хаусы с непонятными половинчатыми террасами напоминали о престижном прошлом, однако большая их часть была преобразована в многоквартирные дома, причем не слишком ухоженные.
— Ни одной живой души. Что ж, при такой погоде это неудивительно, — заметил Сэм.