Время на долгие мгновения остановило свой ход, пока они сжимали друг друга в объятиях, тела их вибрировали от испытанного, покуда мышцы медленно-медленно расслаблялись и отступала напряженность.
После апогея страсти обрушился взрыв иного рода, не имеющий ничего общего со страстью. Во всяком случае, не с познанной в наслаждении страстью. Взрыв, проистекающий из противостояния. Противостояния, что зрело в груди, смешиваясь с болью прошлого, болью, которую воплощал сам Майкл.
- Пусти меня! - закричала она, неожиданно испытав приступ клаустрофобии. Они занимались сексом. Чудесно. Просто замечательно. Ей не хотелось того, что будет после, не хотелось смотреть ему в глаза, когда станет противостоять прошлому и даже будущему.
- Полегче, дорогая, - промурлыкал Майкл у ее уха. – Что за спешка?
Он приподнялся на локтях и заставил ее сделать то, чего она так не хотела: посмотреть ему в глаза. В эти проклятые глаза, всякий раз заставлявшие ее думать, что ничто, кроме данного момента, значения не имело. Внушавшие: у них есть настоящее, только ей-то видней.
Ее горло словно набили ватой. А язык распух.
- У меня самолет. Нужно приготовиться.
Его глаза сверкнули решимостью.
- Ты не полетишь этим рейсом.
Он же это не серьезно.
- Конечно, полечу, - произнесла она. - Нам нужен жесткий диск.
- Мы не станем его копировать, - проговорил Майкл. – Брок ведь сказал Люсьену, что ему не больше нашего известно.
- Он горазд солгать, - сказала Кассандра. - Мы не можем не воспользоваться этим шансом. Обратный рейс - это прекрасная возможность получить тот диск.
- Единственное место, куда ты соберешься – это Санрайз, где и будешь в безопасности.
В безопасности. Он хотел держать ее в безопасности. Ладно. Она смерила его взглядом.
- Я не найду Красную стрелу в Санрайз-сити, и как я объясню папе свое отсутствие?
- Все, что тебе нужно делать, - прорычал он, – так это быть креативной.
- И в таком случае мы не получим жесткий диск и данные о Красной стреле!
- Поищем другой путь.
- Нет никакого другого пути, иначе, как мы оба знаем, ты ни за какие коврижки не обратился бы ко мне! – В ней вскипело разочарование. – Два года тебе было плевать, где я и что со мной. По какому праву ты сейчас диктуешь, что мне делать?
Майкл не сводил с нее напряженного взгляда - челюсти сжаты, глаза горят – такое ощущение, что вот-вот взорвется и наорет на нее, что когда-то уже бывало. И ей хотелось, чтобы он это сделал. Желала, чтобы высказал все, что было на уме. Вылез наконец-то из этой раковины. Но такого не произошло. Майкл скатился с нее и прислонился к спинке кровати.