Значит, нужно постараться припомнить характерные запахи Водил и выделить из них запахи, присущие только тому квадратненькому Лысому.
Дальше, как говорит Шура, дело техники. Бережно сохраняя в памяти запахи одного Лысого, уже ничего не стоит обнаружить любой предмет, с которым этот Лысый когда-либо контактировал.
Естественно, я слегка упрощаю процесс. Но делаю я это совершенно сознательно, чтобы излишне не унижать Людей, читающих эти строки. Не заставлять Людей вторгаться в области, чуждые их пониманию.
Нужно признаться, что мы, Коты, сами не всегда ясно понимаем происходящее с нами. Объяснить, откуда я знаю, лежа в кресле в запертой квартире, что в эту секунду мой Шура Плоткин подходит к нашему дому, я не могу при всем желании. И Шура не может!
А уж если чего-то не может Шура Плоткин — значит, все Человечество просто еще не доросло до понимания этих явлений.
Через пятнадцать минут шатания неторопливым прогулочным шагом под десятками гигантских автомобилей, больших и маленьких автобусов и доброй сотни легковых машин самых разных марок я обнаружил грузовик Лысого.
Как это произошло — объяснить сложно. Запахи Лысого были крайне невыразительными, если не считать очень слабенького запаха кокаина, которого на его грузовике, как оказалось, вообще не присутствовало. Но мне ОЧЕНЬ нужно было найти грузовик Лысого! И в какой-то момент я вдруг почувствовал, как нечто необъяснимое ведет меня в направлении, которое я уже сам не контролирую...
Что это было? Зов?.. Интуиция?.. Предвидение? Что это была за сила, точно приведшая меня к грузовику Лысого?! Говорю честно: понятия не имею!
Шесть лет тому назад, когда я был еще совсем Котенком, мой Шура Плоткин разошелся со своей женой. (Кстати, я совершенно забыл, как она выглядит!..) При разделе имущества я оказался в одной компании с телевизором, холодильником, стиральной машиной, посудой, постельным бельем и мягкой мебелью у жены.
Шуре достались только книги, которые, слава Богу, его жена не читала, и старая раздолбанная пишущая машинка «Москва», на которой Шурина жена, к счастью, не умела печатать.
Со всем отвоеванным хозяйством и мной бывшая жена Шуры переехала на другой конец города — на Обводный канал, угол Лиговки, и счастливо зажила там с одним поразительно глупым Человеком.
На второй день я ушел от них к Шуре.
Так вот, я до сих пор не имею понятия, каким образом я прошел тогда через весь Ленинград, шел почти неделю, добрался наконец до проспекта Науки, нашел Шурин дом, нашел его квартиру и в изнеможении сел под его дверью...
* * *