— Он уже стихает, — заметил Поль, высунув руку из машины. — Теперь лишь моросит. — Какая яркая кругом зелень! Какая пышная!
— Поль, — спросила я, — а что такое раклет?
— Ага, кто-то познакомил вас с азами кулинарии Швейцарии, — пошутил он. — Зимой нет ничего лучше раклета.
— Так что же это? — настаивала я. — А почему обязательно должна быть зима? — спросила я, поправляя прическу и глядя в зеркальце.
— Сегодня похолодало почти на десять градусов, — заметил Поль. — Как вы предпочитаете, раклет в живописном месте, однако с известным дискомфортом, или раклет в обычном, но более прохладном месте?
— О, разумеется, пусть будет красиво, — решила я. — Но вы так и не объяснили, что это такое.
— Увидите, — таинственно произнес он. — Уже скоро.
На въезде в Женеву мы сразу же попали в субботнюю пробку.
Нам повезло: быстро нашли место парковки. Поль оставил машину, и мы направились к телеграфу, наслаждаясь вечерней свежестью. Поль закончил свои дела за несколько минут, и мы снова вышли на улицу.
— Обедать предлагаю в ресторанчике за углом, — заявил Поль, взяв меня под руку. Я шла и дивилась, насколько вежливы и приветливы были люди в толпе, через которую мы пробирались, поскольку в моей памяти еще были свежи воспоминания о запруженных тротуарах Нью-Йорка, где люди налетали на тебя и ругались, вместо того чтобы извиниться. — Вон посмотрите. — Поль показал на угловое здание.
Мы спустились в полуподвал. Перед открытым очагом повар выливал расплавленный сыр прямо на тарелки.
— Сейчас вы попробуете волшебное блюдо, — пообещал Поль, когда мы уселись за стол с пронумерованными тарелками…
— Ну и как? — осведомился он, после того как наши тарелки опустели.
— Как смеете вы называть это блюдо волшебным? — возмутилась я. — Божественное.
— Сейчас подадут еще, — щедро пообещал он. — Именно поэтому тарелки и пронумерованы. Вам будут давать добавку до тех пор, пока вы не запросите пощады.
Мы ели острый, обжигающий сыр и пили белое вино до тех пор, пока я поняла, что никогда уже не смогу больше ничего взять в рот. Выйдя из ресторанчика, мы взяли такси и поехали на берег озера, гуляли по украшенной цветами набережной, любуясь озером и видом Альп вдалеке. По озеру сновали яхты, небольшие пароходы и экскурсионные лодки. В конце набережной Поль подвел меня к дому, на котором висела мемориальная доска в честь Вудро Вильсона.
— Здесь очень уважают Вудро Вильсона, — объяснил мне Поль. — Дальше, вон там, видите, бронзовый шар со знаками Зодиака. Это художественный памятник Вудро Вильсону.
— А это что за здание?