— Пестрая ящерица? — недоверчиво переспросила я, от удивления даже забыв добавить «сэр».
— Именно так он говорит, — подтвердил Ходжсон. — Хотите допросить его сами?
— Да… хотя нет, — я уставилась на распахнутое окно в остеклении веранды. Прямо под ним чернел небольшой, в два-три фута, лоскут земли. А что, если…
— Можно попросить, чтобы принесли мощный фонарь, сэр?
— Да, конечно, все, что угодно, — Ходжсон бормотал еще что-то, но я уже была на полпути к двери. Только бы там уже не потоптался кто-то из этих ретивых служак, знаю я их повадки, о, Великий Лес, только бы…
Мне повезло. Крохотный островок свежевскопанной земли сапоги бродивших по саду полицейских миновали. На нем виднелись вполне четко различимые при свете газовых шаров две цепочки пятипалых следов — к веранде и обратно. Упав на колени, я наклонилась почти к самой поверхности, тут же зацепившись взглядом за крохотное желтое пятнышко. Осторожно поддев ногтем, подняла свою находку повыше, к свету — и с трудом удержалась от вскрика, осознав, что невероятная, полубредовая догадка все-таки обернулась реальностью.
Белый луч ударил по глазам, высекая из них дорожки слез, обжигая даже сквозь вскинутые руки…
— Вниз свети, болван! — рявкнул откуда-то из-за слепящего ореола уже знакомый мне голос. — На землю, а не на леди!
— Виноват, сэр!
Световой сноп упал вниз, оставив на память о себе радужные круги перед глазами. Но чешуйка на ногте удержалась — бесценная улика… а чего, собственно? Ой, нет, ой-ой-ой…
В какой-то миг я почти решилась затереть следы — и сейчас под лучом фонаря это было еще вполне возможно. Вряд ли полицейские уже успели разглядеть мелкие отпечатки и слова, что я просеиваю землю в поисках улик, прозвучали бы вполне правдоподобно. Только… миг прошел, решимость испарилась, сменившись удивлением — неужели я и вправду хотела солгать?
* * *
Суперинтендант посмотрел на чешуйку с таким видом, будто я предложила съесть ее.
— Нашли убийцу?
— Если быть совсем точным — неоспоримо уличила, сэр, — доложила я. — Перед вами чешуйка мохового ядозуба. Он действительно имеет пеструю окраску — желтые пятна на темном фоне.
— A-а… тварь вправду настолько ядовита, чтобы от ее укуса за считаные мгновения умер молодой здоровый мужчина? — недоверчиво спросил майор Портмак.
— В некоторых случаях, — вздохнула я. Эта часть моего доклада была самой неприятной, но промолчать, как я отчетливо понимала, уже нельзя, да и бессмысленно — правда всплыла бы через пару дней, если не часов.
— Яд обычной дикой ящерицы смертелен лишь для ее привычной добычи, мелких грызунов. У более крупных существ последствия ограничены сильной болью и отеком в месте укуса. Но в прошлом веке одна из Высоких Ветвей проводила опыты по выведению более опасной разновидности.