— О каком деле?
— О деле на миллион евро, — небрежно произнесла Эвелин.
— Ах, об этом деле, — сказала я.
Об этом я и сама страсть как хотела поговорить. Если не считать одной досадной мелочи; я понятия не имела, в чем это дело заключается.
Эвелин провела рукой по прекрасно уложенным волосам.
— Оливер склоняется к выводу, что мы не должны этого делать. Но он не имеет права решать это в одиночку. Или ты другого мнения?
— Ха, миллион евро — очень большая сумма, — осмотрительно произнесла я. Ведь до этого момента я была в курсе дела. — Но Штефан тоже считает, что вопрос не подлежит обсуждению.
— А что думаешь ты?
— А… что? — делая вид, что задумалась, сказала я. Как же глупо, что я до сих пор пребываю в полной темноте.
— Оливия!
Я вздрогнула под пронизывающим взглядом Эвелин.
— Видишь ли, я не очень хорошо понимаю, что все это может означать. Что ты сама думаешь?
— Я считаю, что мы должны это сделать, — сказала Эвелин. — Мы никогда больше не сможем так легко получить такую сумму. За миллион евро и старуха согласится связать длинный…[13] А теперь, когда я практически осталась без работы, мне бы такая сумма пригодилась.
— Но это же… аморально! — напыщенно произнесла я.
— Аморально? — повторила Эвелин. — Ну, это как посмотреть. Мы не собираемся творить ничего противозаконного.
— Нет? — переспросила я и почувствовала себя немного лучше.
— Конечно, нет. Или ты знаешь закон, запрещающий делать это?
— Ах ты! На эту тему я должна еще немного «пореюссировать»…
Теперь до Эвелин дошло. Она была совсем не глупой.
— Что?! Штефан так ничего тебе и не рассказал?
Я удрученно покачала головой.
— Трус несчастный! — прошипела Эвелин и огляделась. — Где он?
— В кабинете. Он нас не слышит.
— Ладно, тогда слушай меня: Фриц собирается дать каждому из своих сыновей по миллиону евро, если они поменяются женами на полгода.
— Что? — вырвалось у меня.
Сказанное Эвелин прозвучало наивно и сложно одновременно. Но это было совершеннейшим бредом.
— И как все это должно выглядеть?
— Очень просто: ты переедешь на шесть месяцев к Оливеру в нашу квартиру, а я на тот же срок поселюсь здесь, в вашей развалюхе со Штефаном. Вот и все.
— Да, но… для чего все это? Я хочу сказать, что Фрицу толку от всего этого?
— Положительные эмоции, — сказала Эвелин.
— Полный бред! Оливер и Штефан имеют право объявить старика недееспособным. Он сам не понимает, что говорит.
— Он лишь считает, что его сыновья женаты не на тех женщинах.
— И поэтому он решил, что, поменявшись, мы станем лучше подходить друг другу?
Брэд Питт для Дженнифер Энистон, Блуменколь для Блуменкёльхен — конечно!