Ее прервал крик Розы. Оба вскочили.
— Вот видите! Эту девочку нельзя держать здесь.
Де Мериа кивнул.
— Как вы думаете, что с нею делать?
Эльмине, видимо, хотелось, чтобы ее сообщник взял инициативу на себя. Но тот молчал, и она нетерпеливо продолжала:
— В таком состоянии ее опасно здесь оставлять. А ведь она уже не поправится… Так не все ли равно, когда мы от нее избавимся — сегодня или завтра?
— Но не собираетесь же вы ее убить? — возразил граф.
— А вы предпочли бы, чтобы она обо всем рассказала? О похищении, растлении малолетних и тому подобном?
— Что за важность? Семь бед — один ответ. Обвинением больше, обвинением меньше — какая разница?
Эльмина намеревалась возразить, но ей помешал новый вопль Розы.
— Слышите, она агонизирует… Скажите, вам хочется попасть на каторгу?
— Нет, — ответил Гектор и пошел вслед за начальницей приюта в комнату, откуда доносились крики.
Роза только что проснулась, несмотря на снотворное, которым ее непрерывно пичкали. Наркотик не мог лишить ее памяти: как только его действие ослабевало, девочка вспоминала все, что произошло, и, как в первый день, призывая на помощь мать, пыталась бежать. Уже несколько раз ей удавалось вырваться из комнаты. Чтобы лишить Розу возможности двигаться, несчастную крепко привязали к кровати; кроме того, на нее надели смирительную рубаху, как на Клару в больнице св. Анны.
Истомленная тщетными усилиями освободиться, Роза плакала; ее подушка была мокрой от слез.
Эльмина вынула из кармана флакон.
— Выпей, крошка, — сказала она, приподнимая голову девочки. Но Роза отшатнулась и попыталась сесть на постели, сквозь слезы глядя на своих мучителей.
— Прежде, чем я умру, мне хотелось бы повидать маму, — прошептала она. — Отпустите меня! Я ничего никому не скажу, я вас прощаю.
— Ты бредишь, девочка! Твоя мать сама отдала тебя в приют. Она придет за тобою.
— Вы лжете! Вот этот господин меня украл!
Они вновь попытались заставить ее выпить яд. Роза отбивалась, называя их убийцами. Наконец, обессилев, отчаявшись, сознавая, что смерть близка, она проглотила несколько капель…
Де Мериа, дрожа, пролил часть содержимого флакона.
— Какой вы неуклюжий! — бросила ему Эльмина и опять наполнила чашку. Роза выпила, не сводя с них взгляда. Но ее организм уже привык к наркотикам; яд не действовал.
Граф и Эльмина склонились над ребенком. Роза закрыла глаза, чтобы не видеть их. Наконец этим чудовищам показалось, что жертва уже не дышит. Эльмина положила ей руку на грудь. Но девочка открыла глаза и со спокойствием обреченной промолвила:
— Я никак не могу умереть.