– У меня есть убийца, Бледсоу. По крайней мере, я знаю, как его зовут, и, похоже, еще много всего.
– Ты, должно быть, шутишь.
– Неужели ты полагаешь, что я стала бы шутить такими вещами?
– Карен, не томи душу. Выкладывай. Кто это?
Карен закрыла глаза и, глубоко вздохнув, рассказала ему все.
– Не может быть, – вырвалось у Бледсоу. – Ты уверена?
– Абсолютно. Я заполнила пропуски. Он полностью соответствует тому психологическому портрету, который я составила. Теперь все выглядит вполне логично и объяснимо, особенно если посмотреть на убийцу в ретроспективе.
– Карен, мне очень жаль.
– Я никогда не встречалась с этим человеком, Бледсоу. Говорю тебе все, как есть. Я не испытываю к нему никаких чувств. Ни любви, ни ненависти. Так что давай просто возьмем его, пока он не убил кого-нибудь еще.
– Ты говорила, что у тебя есть имя.
– Да, его зовут Патрик. Если он был ровесником Линвуд, то, по моим расчетам, должен был родиться где-то в середине сороковых годов.
– Разброс получается чертовски большой, но все-таки это уже кое-что. Я посажу на это дело всех, пусть проверят, сколько Патриков, родившихся в середине сороковых годов, у нас в списках. Но ты упоминала о том, что тебе известно многое другое.
– У меня есть конверт и фотография, которую он мог держать в руках. Не исключено, что нам удастся снять с нее латентные отпечатки пальцев или взять образцы ДНК.
– Латентные отпечатки – это здорово. У меня такое ощущение, что этот парень отметился в нашей системе. И если я прав, зарегистрированные отпечатки дадут нам его полное имя и фамилию, и тогда мы отправимся за ним в погоню. Ты где сейчас?
– Сижу дома у Робби. Но мне надо заехать в лабораторию, чтобы отвезти туда фото и конверт. Должна вернуться сюда примерно в половине двенадцатого.
– Только не заезжай к себе домой. Встретимся в оперативном центре.
– Да, его теперь можно назвать моим вторым домом.
– Карен, вот еще чтo… Ты отлично поработала. Мои поздравления.
Карен приехала в штаб-квартиру оперативной группы без четверти двенадцать, оставаясь на ногах вот уже восемнадцать часов. Впрочем, сна у нее не было ни в одном глазу, и она совершенно не чувствовала усталости. Она мысленно прокручивала в голове различные варианты развития событий, пытаясь совместить составленный ею же психологический портрет с тем, что она знала о своем отце, – а это было меньше, чем ничего. Позвонив Тиму Медоузу. она сообщила ему, что обнаружила новые улики и доказательства по делу Окулиста, которые необходимо проанализировать немедленно.
– Если я правильно тебя понимаю, то для того, чтобы обработать твои находки, нам понадобится эксперт по латентным отпечаткам, корректор четкости изображения, кто-нибудь из Отдела оспариваемых документов… Я должен буду посадить на это дело трех человек, если результаты тебе нужны вчера.