– Я помню Патрика. Хороший работник, правда, не очень-то общительный и приветливый. Всегда держался замкнуто. Но я ничего не знаю о том, что он натворил. Я не имею к этому никакого отношения. Я уже сообщил полицию все, что мне известно, хотя знаю я очень мало.
– Мы приехали сюда совсем не поэтому, – поспешила успокоить его Карен. – Мы всего лишь надеялись, что вы расскажете нам что-нибудь о Патрике, о его жизни, о прошлом. Все, что вы сумеете вспомнить, может оказаться для нас очень ценным и полезным и мы будем искренне благодарны вам за это.
– Да я уже почти ничего и не помню. Давно это было.
– А как насчет друзей? Они ведь у него были? – задала очередной вопрос Карен. – С кем из рабочих он был особенно близок?
– Насколько мне помнится, Патрик был одиночкой. Хотя есть тут один парень, с которым он часто работал, Джим Гастон. Они занимались отделкой. Джим по-прежнему работает у нас. Вы еще не разговаривали с ним?
– Нет, мы решили, что правильнее будет начать с вас.
– В таком случае вам нужен Джимбо. Если Патрик когда-нибудь и разговаривал с кем-то, то этим человеком мог быть только Джим. – Он взглянул на Бледсоу и Робби. – Понимаете, я сейчас занят проектированием встроенного шкафа. Ну и что, что я владею этой компанией? Я все равно люблю заниматься черновой работой. А управлять бизнесом мне не нравится. Этим занимался мой отец, пока не умер, – упокой, Господи, его душу! Вам еще что-то от меня нужно?
Бледсоу покачал головой.
– Нет, пока этого вполне достаточно. Если нам что-нибудь понадобится, мы знаем, где вас найти. Спасибо за помощь.
Джеймсу Гастону срочно требовались услуги зубного врача. Левого переднего зуба у него не было, а те, что остались в нижней челюсти, пожелтели и были изъедены кариесом. Волосы уже отступили у него со лба далеко на затылок, зато мощный подбородок далеко выдавался вперед, придавая ему облик свирепого неандертальца. И у него за ухом торчал простой карандаш, а фартук пестрел разноцветными брызгами краски.
– Конечно, я помню Патрика, – заявил он в ответ на вопрос Бледсоу. – Странный он был парень. Из него вообще слова не вытянешь, пока он не вольет в себя дюжину пива. Он обычно пропускал пару кружек во время обеденного перерыва и только тогда начинал разговаривать. Как правило, трепался насчет женщин, которые у него были, но я не обращал на него особого внимания. Я решил, что он заливает. Ну, хвастается… Понимаете, о чем я? И только когда его арестовали, я подумал, что, может, он и не врал мне.
– Он никогда не говорил вам, где живет или где любит бывать? – спросила Карен.